Испорченный король читать онлайн
Ты задумывалась о том, что, возможно, ты живешь их жизнью, а не своей?
Я бы хотела, чтобы Ким никогда не произносила этих слов, потому что я не могу перестать прокручивать их в голове.
Вчерашний кошмар напомнил мне о том, что я всегда откладывала на потом.
Например, о реакции тети и дяди на мои кошмары.
Зачем тете Блэр задавать вопросы? Почему дядя Джексон выгнал ее?
Как будто они знают больше, чем рассказывают.
Мои кошмары не являются обычными, и они всегда следуют одному и тому же шаблону. Я в подвале. В воде. В темноте.
Они были такими с тех пор, как мне исполнилось семь.
После смерти моих родителей.
Я хватаюсь за столешницу, когда мурашки страха пробегают по моему позвоночнику.
На протяжении десяти лет я всегда думала, что прошлое должно оставаться там, где ему и место.
Тетя и дядя предложили мне новую жизнь, и единственный способ принять ее – это стереть всю жизнь, которая у меня была до.
Но игнорирование прошлого не означает, что оно исчезнет.
Дрожащими пальцами я открываю Гугл и набираю текст.
Пожар в Бирмингеме десять лет назад.
Первые статьи, которые выходят, посвящены грандиозному пожару, произошедшему на медеплавильном заводе.
Пятьдесят человек скончались на месте, двадцать – в больнице, а через несколько недель за ними последовала дюжина других.
Это был масштабный пожар, который потряс страну и правительство. Причиной было признано неосторожное курение, и дело было закрыто слишком быстро.
Я проваливаюсь в кроличью нору и изучаю все статьи, комментарии и даже интервью. Несколько рабочих сказали, что Реджи, обвиняемый в курении на объекте, никогда не курил внутри. Не то чтобы Реджи мог защитить себя, учитывая, что он умер на месте.
Я возвращаюсь к основному поиску. Требуется пролистать несколько страниц, чтобы найти статью о домашнем пожаре.
Мой дом.
Нет. Тот дом. Странно называть это место своим домом.
Пожар произошел через неделю после трагедии в Бирмингеме.
Я прислоняюсь спиной к стене, пока читаю информацию, которую уже знаю.
«Неисправность газовой плиты унесла жизнь целой семьи. Единственная выжившая – дочь, находившаяся снаружи у озера»
Озеро.
«Огонь вспыхнул внутри дома и добрался до подвала, спалив все дотла. Детективам было трудно собрать улики»
Подвал.
«Останки мистера и миссис Стил были извлечены и опознаны»
Останки.
Я не знаю, почему я продолжаю видеть только технические детали.
Говорят, быть сожженным заживо – самая мучительная смерть. Я должна что-то чувствовать, понимая, что мои родители умерли в такой сильной агонии.
Однако я… отключена. Не вовлечена психологически. Наверное, потому, что я их на самом деле не помню. Но разве это оправдание?
«Единственный свидетель – мисс Стил, семилетняя девочка. Она находилась под внимательным психическим и физическим уходом. Врач сказал, что мисс Стил потеряла все воспоминания о произошедшем. После дальнейшего расследования полиция закрыла дело по факту неисправности газовой плиты»
Я закрываю статью, не желая читать дальше. Я не помню, чтобы рядом с нашим домом было озеро, не помню, что у нас был подвал. Но тетя и дядя ясно дали понять, что никогда не вернут меня обратно в Бирмингем.
Не то чтобы я этого хотела. По крайней мере, тогда. Сейчас – я не знаю.
Я делаю вдох через нос. Наверное, мне нужно снова увидеться с доктором Ханом.
Как только я выхожу из ванной, мой взгляд приковывается к Эйдену. Он в том же положении, в котором я его оставила. Его рука с татуировкой лежит на подушке, как будто я все еще сплю на ней, а другая лежит на кровати так, как я ее оставила.
Похоже, он крепко спит.
В это время по субботам я обычно занимаюсь йогой.
Не сегодня.
Я подхожу к кровати на цыпочках, беру Эйдена за руку и прижимаюсь к его теплому телу. Моя голова вновь покоится на его бицепсе. Я слишком быстро становлюсь зависимой от того, каково это – находиться в его объятиях.
Я обхватываю рукой его твердый, четко очерченный живот и прижимаюсь крепче.
В низ моего живота упирается безошибочно узнаваемая выпуклость.
Я замираю.
Должно быть, это то, что называется утренним стояком.
Интересно, может ли он стать еще тверже, пока он спит? Я провожу рукой перед его лицом, но Эйден не реагирует.
Неуверенными движениями я трусь об него животом.
Черт возьми.
Его член становится твердым, как камень, упираясь в темные джинсы.
Тепло разливается между моими бедрами, и моя кожа нагревается. Мои соски напрягаются под хлопчатобумажной пижамой.
Я должна остановиться, но я не могу.
Когда дело касается Эйдена, во мне просыпается постоянная тяга к большему.
Больше взаимодействия.
Больше прикосновений.
Просто… больше.
Если я не могу убежать от зверя или приручить, я могу, по крайней мере, изучить его.