«Во сколько мне встанет весь этот бедлам? — Пронеслась у него в голове мимолетная мысль, — хозяйка ж выставит счет за ущерб».

— Э, какого х#я ты творишь⁈ — Раздался строгий голос с порога.

Шелестов обернулся, глянул в двери. Обернулся и Капа. В глазах Сергея, взгляд которых уперся в крепкую мужскую фигуру, стоящую на пороге, блеснул страх.

— Андрей, помоги! — Крикнул Шелестов.

* * *

С момента, как погиб, Нойзман прошел месяц. Работа в Обороне шла своим чередом. Мы заканчивали оружейную комнату.

Смонтировав там бронированную дверь и запасный люк, мы установили внутрь оружейную мебель, поставили пирамиду и шкафчики для хранения боеприпасов. Не без проблем, но все же сдали оружейку приемной комиссии. Теперь предстояло получить разрешение на аренду, хранение и использование оружия для предприятия, а также персонала. Последним этапом была аренда самих стволов, с которой, впрочем, обещал помочь начальник разрушительной системы Сидоренко.

На масложиркомбинате ситуация нормализовалась. За неимением других кадров, Кондратенко вернули на прежнее место руководителя. Естественно, он подтянул за собой и своего зама, Агаркова. Вместе они торжественно запустили работу первых нескольких цехов предприятия.

Дело о смерти Нойзмана, кстати, насколько я слышал, не открывали. Зато на него завели другое. Американец просто исчез, и версия о его смерти даже не рассматривалась органами. В разработке была другая: Нойзман сбежал, прихватив деньги, заработанные им на комбинате преступным путем.

Оказалось, что те кражи со склада, о которых упоминал Кондратенко, и интенсивность которых снизилась, как только обороновцы заступили на пост, были делом рук Нойзмана и группы рабочих, что и проворачивали для американца все грязные делишки. Все это выяснилось после тщательного аудита на предприятии. Правда, ни денег с этих краж, ни самого Нойзмана так и не нашли. Имея на руках только отчетность и показания воров-рабочих, следствие объявило Нойзмана в розыск.

Мы же, к слову, развивали и дальше свое предприятие. Оборона получила работу на некрупном, но все же функционирующем вагонзаводе города. Руководство обратилось ко мне после того, как какая-то мелкая банда из Новокубанск попыталась их прессануть. Правда, как только Оборона взяла предприятие под охрану, братков и след простыл.

Работа шла гладко и превратилась в обычную рутину. Из случившегося можно, разве что, выделить только наш разговор с Фимой после его глупого поведения с Кристиной, уволившейся, к слову, с завода.

Фима мучался от угрызений совести. Понимая, что он натворил, как подверг опасности остальных своих друзей, он ходил хмурый, словно палено. Извинившись перед всеми, Ефим даже порывался уйти с предприятия, но мы его остановили. Поклявшись, что никогда больше не поступит необдуманно, Фима стал шелковым и исполнительным сотрудником. Ему без зазрения совести можно было доверить целую смену в нашей разросшейся фирме. Если раньше мелкие косяки за ним и водились, теперь Фима стал намного внимательнее.

В субботнее июльское утро, хотя у меня и был выходной, я собирался в контору. Возникла проблема с документами на один объект, и нужно было помочь Степанычу проверить план охраны.

— Точно? Поедешь с дедушкиным человеком? — Спросил я Марину, когда мы спускались по лестнице в подъезд.

— Угу, — кивнула девушка. — Я ж хочу по магазинам пробежаться. А там мне и на один рынок надо, и на другой. Хочу прикупить продуктов и себе что-нибудь из одежды. А-то все уже надоело. Ты, ведь, не против?

— Нет, — покачал я головой.

— Ну вот. Просто тебя отвлекать не хочется. Ты же занят.

— Спасибо, — с улыбкой проговорил я.

На моей памяти, Марина уже несколько недель не пользовалась дедушкиным «такси». Однако я был спокоен за нее. Крупные братки в последнее время поутихли, оставшись в зонах своего влияния. Основная грызня происходила между мелкими группировками, включавшими в себя до пяти-десяти человек. Правда, я знал, что такие не станут катить на меня бочку. Все же Оборона стала довольно известным явлением в городе. И у нее уже стали наклевываться мелкие конкуренты, за которыми мы пристально наблюдали. Правда, большинство из них оставались довольно бестолковыми, чтобы дать ума такому сложному делу, как охранное предприятие.

Когда мы вышли из подъезда, у дверей нас уже ждала та самая БМВ, на которой ездил когда-то погибший Сом. Гниловатая пятерка была вымыта и вычищена до блеска. Сом на такой чистой машине никогда не ездил.

— Ну что, до скорого, — чмокнула меня в щечку Марина. — Ты еще не знаешь, когда домой?

— Посмотрим, — ответил я. — Может, часам к трем.

— Ну… Я тоже к этому времени уже буду.

Водительская дверь бэхи открылась и наружу вышел молодой парень. Как-то странно глянул на меня. В глазах его блеснуло узнавание. Мне тоже показалось, что я его когда-то видел, но так быстро вспомнить не смог.