Шелестов не очень понимал, о чем разговаривать с едва знакомым ему бандосом. Время от времени они болтали о пустяках, перекидывались глупыми шутками и пошлыми анекдотами.

— Ну вот, фашисты америкосу и говорят, — заканчивал Ткачен очередной анекдот, — выбирай, расстрелять тебя, или в жопу трахнуть? А американец: — в жопу. Ну его взяли и трахнули. А потом дед замолчал, задумался, что-то. Ну внучек у него и спрашивает: ну и чем плен кончился? С тобой-то, деда, что тогда немцы сделали? А меня, — отвечает дед, — расстреляли!

Ткачен сдержанно рассмеялся. Андрей только улыбнулся.

— Ну все, приехали, — посерьезнел Ткачен. — Первый у нас по пути Петрович и его кабак.

Девятка заехала во двор, стала за небольшим кафе, что ютилось на первом этаже пятиэтажки.

Бросив машину прямо на проезде, Ткачен вышел наружу. За ним последовал и Андрей. Парнишка-работник, куривший у черного хода, равнодушно уставился на подъехавших братков.

— Слышь, — позвал его Ткачен. — Петрович на месте?

— Угу, — кивнул парень.

— Ну-ка, метнись. Позови его.

— Щас, — буркнул парень, стал торопливо затягивать бычок.

— Шустрее давай! Не видишь, люди деловые торопятся! — Набычился на него Ткачен.

Парень выдул вонючий дым, щелкнул бычком и быстро скрылся в здании.

Ждать пришлось недолго. Уже минуты через три, высокий и сутуловатый старик с седыми усами вышел из кафе. Непонимающие осмотрел Андрея и Ткачена.

— Мужики, а че такое? — Удивился старик.

— Петрович, дебилом не прикидывайся, — ухмыльнулся Ткачен. — Сегодня какое число? Платить пара.

— Пацаны, так я ж договорился, — развел руками старик.

— Че? С кем ты договорился?

— С Ваней.

— Каким еще Ваней?

— Ваней Прапором. Он же из ваших. Я с ним и договорился. Выручка в этом месяце так себе. Он разрешил погодить неделю. А я ему за это сотку сверху накину.

— Слышь, не знаю я ни о каких там твоих договорах, — Ткачен подтянул вислые джинсы так, чтобы поверх его черной футболки показалась рукоять ПМа, торчащего за поясом. — Время подошло, — плати. Нехер мимо Кулыма какие-то свои мутки мутить.

— Мужики, да вы че? — Уставился испуганно на них старик, названный Петровичем. — А на че я буду продукты закупать? А бухло? Ну, погодите вы недельку… Я…

— Головка от ху#, — выдал Ткачен и достал ствол.

— Тихо-тихо, мужики, — поднял руки испуганный Петрович. — Ладно. Щас будут деньги. Только давайте без этого.

— Тащи давай.

Андрей глянул на Ткачена, и бандос ему улыбнулся, закурил. Шелестов в ответ тоже растянулся в довольной улыбке. Андрей почувствовал власть. Власть страха и силы. Кажется, тут, рядом с Ткаченом, он был кем-то. Был значительным человеком, которого уважают и бояться. Человеком, стоящим над всей этой усатой тараканью, что копошиться под ногами, зарабатывая для таких, как Андрей деньги.

Старик вернулся к бандитам, отслюнявил им стопку долларов, протянул Ткачиху.

— Вот. За этот месяц.

— Дед, ты че меня расстраиваешь? — Развел руками Ткачен.

— Чего такое? — Напугался старик.

— А процент?

— Какой процент?

— Сотка сверху. Вы с Прапором договорились? Договорились. Ну давай, исполняй договор!

— Так тож за просрочу, — округлил глаза Петрович.

— Ты давай, — вклинился Андрей. — Невы#бывайся. Или ты балабол? Сказал, больше заплатишь, а теперь заднюю решил включить?

Старик нервно сглотнул. Пошарился в кармане брюк, достал две мятые купюры, сунул их Ткачену. Бандит довольно забрал деньги.

— Ну вот и хорошо, Петрович. А ты переживал. Ну давай, мы погнали.

Ткачен, было, отправился к машине, но обернулся, пока дед еще не успел уйти к себе в кафе.

— Слышь, Петрович?

Старик тоже обернулся.

— А Рафик у тебя еще работает?

— Работает, — хмуро сказал Петрович.

— О! Ну ништяк! Мы завтра вечерком к тебе заглянем на шашлык, — Ткачен обратился к Андрею. — Рафик шашлык отличный жарит. Прям, тает во рту. Пальчики оближешь. Ну так че, Петрович?

— Заходите, — буркнул Петрович хмуро.

— Ну и отлично. Спасибо за приглашение, друган.

* * *

— Я тут у своих поспрашивал, — проговорил Степаныч, положив трубку телефонного аппарата. — Кое-что известно про этого Костлявого. Он крышует несколько крупных магазинов по району. Два из них в Новокубанске. Еще под ним, вроде, пару десятков ларьков. Тоже то тут, то там раскиданы. А, по сути, он главарь какой-то мелкой банды. Так, ничего серьезного из себя не представляет.

Следущим вечером, после работы, мы со Степанычем остались в конторе и обсуждали то, что случилось со мной вчера. Думали, как быть с Костлявым.

— Зато смелый, — пожал я плечами, сидя за Жениным столом. — На меня вот за#упился.

— А еще тупой, — вздохнул Степаныч. — Ну и че ты делать с ним собрался?

Я задумался. Подпер рукой голову.