— Тьфу, зараза! — Лопатин вытер лицо рукавом. — Ну, будем считать, что ты не прочь прокатиться за город. А вообще, давай что ли, до областного центра доедем. Может, там знают, что случилось?

Дружок не возражал. Физиономия у пса была ошалевшая и донельзя счастливая. Посадили в машину. Погладили. Разговаривают. Может, покормят ещё. Может быть, после этого даже не вышвырнут опять на улицу. Разве можно не быть после такого счастливым?

Влад между тем развернулся. Тоже через сплошную, хотя внутри всё прямо-таки противилось этому нарушению. Не то чтобы Лопатин был таким законопослушным, просто считал, что правила дорожного движения — штука очень разумная, и привык их соблюдать. В разумных пределах. Потихоньку, не слишком разгоняясь, двинулся к объездной, притормаживая на светофорах, даже если ему был зелёный. Просто вспомнил Владимира Ивановича — вот уж кто от внезапно свалившейся свободы явно не собирался обращать внимание на какие-то там сигналы светофоров. Наверное, не только он. Раз в городе нашлись уже три человека, значит, есть и ещё.

Машин навстречу так и не попалось. Влад благополучно выкатился на объездную, и так же медленно двинулся в сторону федеральной трассы. Здесь, вдалеке от домов, на равнинной местности, стало окончательно ясно — солнца на небе в самом деле нет. Вообще. Небо голубое, ясное. Где-то далеко-далеко виднеются облака, но такие маленькие, что у них нет даже шанса скрыть светило.

— Да и вообще, странно как-то, — озадаченно пробормотал Влад, — Такое ощущение, что они как-то слишком высоко. Или далеко? Дружок, ты чего-нибудь понимаешь?

Дружок, очевидно, не понимал, но и не переживал по этому поводу нисколько — с восторгом разглядывал пейзаж из окна машины, время от времени высовывая нос в приоткрытое окно и звонко чихая. Дворовый пёс, он прежде никогда не ездил в машине, и сейчас ему было всё очень интересно.

— Как ты думаешь, могло такое случиться, что солнце просто стало невидимым, а высота атмосферного столба вдруг очень сильно увеличилась? — Спросил Влад. Парень был совсем не склонен к панике, но сейчас очень хотелось впасть в банальную и некрасивую истерику. Сдерживало только наличие рядом собаки. Самому смешно стесняться бездомного пса, но вот, не хотелось выглядеть истеричкой.

— Если бы высота атмосферы увеличилась, то и давление — тоже. Значит, скорее всего, мне просто кажется.

Пёс, в свою очередь, обратив внимание на то, что с ним говорят, ткнулся носом в щёку водителя, и сам же испугался своей фамильярности, даже как-то сгорбился. Но Влад не обратил внимания.

— Да, давление, вроде бы, обычное, — согласился Влад и вытер щёку плечом. В голове возникла очень соблазнительная мысль: вернуться домой, постучаться к Сашке, и постараться как можно быстрее погрузиться в алкогольную кому. — Ладно, это мы всегда успеем. Поехали всё-таки посмотрим, что там дальше.

Задавить в себе постыдное желание спрятать голову в песок и забыться получилось с трудом. Лопатин даже скорости немного прибавил, чтобы не передумать. И очень хорошо, что немного, потому что если бы гнал по максимуму, мог и не успеть остановиться, когда дорога закончилась.

Дружок осторожно подошёл к краю. Принюхался, чихнул. Пятясь, отошёл подальше, и уставился на приятеля с выражением крайнего изумления на морде.

— Да я сам в шоке, — ответил Лопатин.

Пёс согласно гавкнул.

Дорога закончилась. В буквальном смысле. И не только дорога. Закончилось вообще всё. Примерно там, где шоссе должно было упираться в федеральную трассу, земля просто обрывалась в пропасть. Влад долго не мог решиться подойти к краю. Смотрел на более смелого пса с содроганием, а сам — трусил. Сидел метрах в тридцати, и пытался уложить в голове увиденное. Потом всё-таки решился, поднялся на ноги и с дрожащими от ужаса коленями двинулся к краю. Метрах в пяти не выдержал, опустился на колени и дальше полз на четвереньках. И стыдно ему не было совершенно. Эти последние метры парень полз, казалось, бесконечно. Перед самым краем и вовсе лёг. Никогда Влад не боялся высоты. Он и сейчас не высоты боялся, а того, что увидит, выглянув за край.

Последние несколько сантиметров было особенно тяжело. Даже Дружок недоумевал — он-то давно выглянул, пофыркал удивлённо и уже успокоился. Наконец парень нащупал пальцами край. Удивительно ровный, как будто обрезанный и даже сплавленный, гладкий. Влад полз по асфальту, ждал, что нащупает крошку, но вместо этого пальцы наткнулись на гладкий и ровный камень. Как будто мрамор, которого отродясь в этих местах не водилось. Тем более, под асфальтовым полотном.

— Да что ж такое-то⁈ Ну, давай, подтянись уже! — плачущим голосом потребовал у самого себя парень. — Трус несчастный!

Дружок рядом сочувственно заскулил. Ещё одно усилие, и Влад высунулся из-за края.