— Вам что-то не нравится? Но поверьте, в Империи вам будет гораздо лучше, чем если бы остров достался светлорождённым! У нас каждому из провалившихся непременно найдут занятие по душе. Кроме того, за любые ценные сведения будет выдана премия, которую вы сможете потратить на обустройство своей жизни. К тому же если вам принадлежит какая-то собственность на острове, она останется вашей. Эти условия — намного лучше, чем предлагают короткоживущим эльфы. Собственно, скорее всего, если бы остров достался эльфам, с него просто сняли бы солнечный гелиотроп, а сама твердь канула в бездну вместе с провалившимися.

— Так-то да, получше предложение, — согласился дядя Саша, — Только меня всё равно подбешивает, что за нас уже всё решили. Я привык считать этот город своим. И мне не нравится, что за меня всё решают.

— Когда кто-то считает землю своей, её обычно защищают, человек, — хмыкнул шагающий позади здоровяк Ори. — Не стану спорить, вы лихо дали прикурить светлой плесени, но почему я вижу только вас двоих? По таблицам здесь должно быть от пятисот до тысячи людей. Или в этот раз всевышний оказался милостив, и вас тут только двое?

«У них ещё и таблицы есть! — вяло удивился Влад. — Получается, такое происходит достаточно регулярно!»

— Нас действительно примерно столько, — сказал парень. — Но остальные не определились, кого поддержать. А нам с дядей Сашей очень не понравилось отношение хоббитов, которые, кстати, высадились на остров первыми. Вы хотя бы предупредили, что будут боевые действия, в то время как те попытались меня сразу же застрелить.

— Высадились первыми? — нахмурилась демонесса. — А вот это очень плохо. Надеюсь, вы их убили? Если об их первенстве кто-нибудь узнает, то Империи будет гораздо труднее отвечать на претензии светлорождённых.

— Мы взяли их в плен. И убивать пока не собираемся.

— Уже легче. Пленные не могут претендовать на право первенства. Однако если их освободят, это право к ним вернётся.

— Ты, человек, лучше скажи — неужели ты не рассказывал соплеменникам о том, что взял в плен пришельцев, которые попытались тебя сразу убить? Раз ты взял их в плен, уверен, коротышки и сами сказали тебе, что собираются с вами сделать. Гонору им не занимать.

— Не стал рассказывать. Мои соплеменники привыкли считать, что эльфы — хорошие. А демоны, между прочим, плохие.

Орк весело рассмеялся, его смех подхватили остальные.

— Надо же! Их пропаганда работает даже на Земле! Кто бы мог подумать! Но я не о том. Если они считают, что эльфы — это образец благодетели, то почему не помогли им против нас? Или хотя бы вам не помешали напасть на эльфов?

— Потому что по большому счёту им плевать, — мрачно ответил Влад.

— Вот именно, — ответил Ори. — На самом деле, они ничего не сделали, потому что не хотят ничего делать. Так обычно и бывает с провалившимися, это вы двое исключение. Возможно. Я это к тому, что они не собираются защищать свою землю. А значит, не считают её своей. Поэтому мы имеем полное право её забрать. Как и остроухие ублюдки, вот только кукиш им. Не успели.

Вообще-то Владу было, что возразить. К кому-то присоединяться всё равно придётся, и мысль о том, что остров физически присоединят к какому-то материку Владу на самом деле очень понравилась. Хотя и с этим были сложности. Эта Каси, конечно, очень красивая, и, вроде бы, не такая сволочь, как те же хоббиты. Но ведь не на пустом же месте демонов и орков считают злом? Бежать к демонам с распростёртыми объятиями только потому, что сразу не попытались убить, было бы глупо. «До того, как старательно дружиться с орками и демонами, ещё дожить надо, — мрачно напомнил себе Лопатин. — Эти благородные — хорошие сейчас свалят, а эльфы-то останутся. И ничего с ними сделать орки и демоны не смогут. А право первенства… интересно, она правда такая наивная? На месте эльфов я бы этим правом первенства подтёрся. Улетели — значит не было вас, вот и весь сказ. Это во-первых, а во-вторых, что им помешает забрать этот солнечный гелиотроп, пока тут никого, кроме нас нет? А то и просто всех перебить».

Настроение от этих мыслей было отвратительное. Выходило так, что весь бой действительно получался бессмысленным. Зря они с дядей Сашей рисковали, зря Влад надрывался, таская этот клятый рюкзак, и, самое главное, зря теперь мучается от ноющей и одновременно пронизывающей боли в руке. Рана вообще не способствовала бодрости духа. Обезболивающее начало отпускать, боль возвращаться. Новое колоть нельзя, так что приходилось терпеть. Ещё предстояло снаряд вытаскивать — в этот раз выходного отверстия не было, это Влад уже определил. Значит, дротик засел где-то внутри, и хорошо, если только в мышце. А то ведь и кость мог пробить!

Влад брёл как в тумане, даже зрение вдруг стало туннельным. Разговор как-то сам собой умолк. Что Владу, что дяде Саше, безумно хотелось задавать вопросы, Влада даже паршивое состояние не остановило бы, но он пока предпочитал помолчать, чтобы чего-нибудь лишнего не сболтнуть.