— Ваше благородие, — испуганно затараторил он. — Так не было же на грузовике вашего герба, вот и не признали.

Я открыл рот, но тут совсем рядом раздался вой полицейской сирены.

Сука.

— Всем встать! — приказал я. — Делать всё, чтобы полиция не подошла к грузовику. Если подойдёт, всех найду потом, и будете работать на новые органы!

Едва я закончил мотивационную речь, а «механики» вскочили с асфальта, как во двор, сияя сине-красными огнями, въехал полицейский автобус.

— Что здесь происходит⁈ — Из кабины выскочил представитель закона с капитанскими погонами. Остальные бойцы высыпали из кузова, заняли позиции, но автоматы, к счастью, не поднимали.

— Да всё нормально, Сергей Николаевич! — широко улыбнулся бритоголовый. — Вот барону колеса меняем.

— Барону? — полицейский посмотрел на меня.

— Дмитрий Николаевич Акулов, к вашим услугам, — представился я. — Всё нормально, господин капитан. Из Дубровки от баронессы Лосевой только приехали, там дороги ни к чёрту.

— Акулов? — Брови капитана взлетели вверх. — Это который из Савино?

— Он самый. — Я кивнул на герб на борту внедорожника, а потом достал заламинированное свидетельство со своей фотографией.

— А… — Капитан повертел документ в руках, а отдавая, шепнул мне на ухо: — Если что-то не так, вы мигните.

— Спасибо, всё в порядке! — широко улыбнулся я. — И передавайте привет Фёдору Филимоновичу.

— Хорошо. — Полицейский повернулся к бритоголовому. — Ну, Саня, если его благородие потом мне скажет, что ты что-то тут опять затеял, шкуру спущу!

— Как можно, Сергей Николаевич! — невинно заморгал глазами бритоголовый. — Сейчас колёса поменяем, ходовую быстренько проверим, и разбежимся!

— Смотри у меня!

Полицейский дал знак, и через минуту автобус выехал со двора.

— Так. — Я снова повернулся к Сане. — Встать кольцом на расстоянии пяти метров от грузовика и заткнуть уши.

— Зачем уши?

— Потому что всем, кто их не заткнёт, я их отрежу.

Грубовато, конечно, но среди местных маргиналов репутация отморозка точно не помешает. В идеале, едва завидев акулу, все должны начинать трястись. Иного языка они не понимают.

Снова зазвучал двигатель, и во двор въехал наш второй внедорожник. В этот момент «механики» уже стояли как надо и испугано жали ладони к ушам. Я же наконец забрался в кузов.

— Два трупа и трое раненых, — прошептал Коля.

— Было же один и четыре, — удивился я.

— Я не смог этого вылечить, — вступил в разговор сидящий рядом с ранеными лекарь Женя. — Думал, у него только пулевое, а у него ещё оказалось какое-то внутреннее повреждение.

Ага, видимо, Свят с жучками перестарался.

— Ты! — Я схватил за шиворот одного из связанных мудаков. — Кто вас послал?

— Пошёл в жопу! Вас найдут и всех перережут!

Изначально я выбрал именно этого козла, так как от него шёл сильно негативный фон, и он явно не собирался легко раскалываться. Я просто хотел его показательно прирезать и этим заставить остальных быть более сговорчивыми. Но его фраза дала недвусмысленно понять, что он-то точно ответы на мои вопросы знает.

— Ладно. — Я положил урода к стеночке так, чтобы он видел всё, что произойдёт дальше, и схватил за шкирку другого. — Кто вас послал?

— Я не знаю! — взвизгнул он.

— А если так?

Лезвие ножа появилось у его лица.

— Я честно не знаю, я просто…

Лезвие вошло в горло. Я отбросил задёргавшегося в предсмертных конвульсиях ублюдка и взял третьего.

— Кто вас послал? Или ты тоже не знаешь?

— Дмитрий Степанович знает! — завизжал пленник и показал глазами на лежащего у борта короткостриженого пленника. — Он барон! Мы просто наёмники!

— Ладно, вернёмся к тебе позже. — Я с силой швырнул мудака головой о борт и, когда он отрубился, вернулся к первому: — Барон, значит?

— Не трогай меня!..

— И, наверное, думаешь, что это даёт тебе какие-то права? — Я продемонстрировал пленнику нож. — А теперь слушай сюда! Сейчас я засуну эту хрень тебе в живот…

— Тебя найдут!

— Ты дебил, что ли? — рассмеялся я. — Меня уже нашли! Вы же поэтому к Кате и заявились. Короче. Сейчас я засуну эту хрень тебе в живот, и у тебя будет очень короткое время для ответов на мои вопросы. Учти — мой лекарь одного вашего уже не спас, и сил у него не осталось. Да и сам я, откровенно говоря, лечу так себе. Ну а полиция местная уже вся моя. Готов?

— Я барон! Ты не посмеешь? А-а-а!

Я вытащил окровавленное лезвие.

— Время пошло!

Конечно, бил я так, чтобы в случае чего легко его откачать, но он знать этого не мог. Вдобавок во время всего разговора моё внушение работало так сильно, что я почувствовал даже страх своих гвардейцев. Так что, каким бы упёртым ни был этот барон…