В такие моменты приходилось ее утешать и обещать, что все будет хорошо. Забавно, но эти разговоры сближали меня с новыми, совсем недавно появившимися у меня родственниками. Я все чаще стал ловить себя на мысли, что про себя зову бабушку и маму Вовы Медведя просто бабушкой и мамой. «Вовина мама» или «Вовина бабушка» со временем ушли в прошлое. За эти несколько недель они стали моими.

В школе, в оставшиеся недели учебного года, тоже все шло своим чередом. После «очной ставки» у старой разрушенной церкви относиться ко мне стали иначе. Одноклассники теперь были приветливы и больше не называли меня Батоном.

Гриша Белов — футболенок, потерявший деньги, так и не нашел вора. Хотя сначала, чуть не пяткой в грудь себя бил, что найдет.

Класс стал относиться к нему с подозрением, и дети, помня его несправедливую ложь, мало общались со своим злосчастным одноклассником. Даже рыжий Денис и плосконосый Сема сторонились бывшего друга. Я видел, что Белов изо дня в день все сильнее отдаляется от остальных. Делается злее, угрюмее и нелюдимей.

Признаюсь, было мне его немного жаль. Хотя я понимал, что в сущности, он еще легко отделался. Ведь дело до взрослых так и не дошло. Сейчас сам пожинает плоды своей же лжи.

Впрочем, школьная жизнь отошла для меня на второй план. Изо дня в день я с самого утра только и думал, как к четырем часам отправлюсь на юрком Юпитере дяди Кости в спортивный зал.

Тренировки шли и стали возрастать повторения, на которые у меня хватило сил. За ними, совсем по чуть чуть, но возрастал и вес. А вот вес тела, напротив, уходил. Последний раз, когда я взвесился на спортшкольных весах, стрелка показала мне сорок семь килограммов.

Сбросив лишнюю воду и немного жирка, я стал стройнее. На руках робко проявлялись очертания хлестких мальчишечьих мышц.

Как мы с дядей Костей и предполагали, Вадим Сергеевич стал аккуратнее. Больше, так просто он не собирал ребят, чтобы выдать им метановых таблеток. А когда пытался спрятаться в своем кабинете или в раздевалке, внезапно являлся я или Константин Викторович с какой-нибудь дурацкой просьбой или вопросом. Молодой тренер злился, даже пару раз чуть не послал дядю Костю по матушке, но все же, у нас получилось замедлить его планы. Это было видно по похудевшему после перерыва в курсе Маратику.

Пятница двадцать пятого мая выдалась солнечной и даже по-летнему жаркой. Заканчивался последний звонок. Мы, одетые в начищенную школьную форму, при красных галстуках стояли в плотном построении школьников и наблюдали, как дети читают выпускникам прощальные стихи. Поют им песни о том, что пора уходить в новую, совсем взрослую жизнь.

— А теперь, — громко заговорила пожилая директриса, Ирина Васильевна, — напутственное слово нашим выпускникам скажет мастер спорта, заслуженный тренер Советского Союза уроженец нашего города Максим Валерьевич Иващенко!

Директор зааплодировала и линейка последнего звонка поддержала ее своим рукоплесканием.

— Иващенко? — Прошептал я. — Это ж тот тренер, о котором мне говорил дядя Костя. Друг его.

— Чего? — Не расслышал стоящий рядом со мной Глеб.

— Нет, ничего.

Я привстал на носочках, стараясь через головы увидеть, тут ли Константин Викторович. Тренер должен прийти. Он не раз рассказывал, как с теплотой и грустью в сердце ждет дня, когда его подопечные выйдут из стен девятой школы во взрослую жизнь.

Дядю Костю я не увидел. Зато увидел самого Иващенко. Высокий и крепкий пожилой мужчина, стоявший до этого за спиной директрисы, вышел вперед. Широкие плечи и ровная, офицерская выправка говорила о том, что Иващенко был не только атлетом и тренером, но еще и военным человеком.

Его строгое лицо явно имело когда-то резкие, точеные черты. Сейчас с возрастом, они округлились, слегка обрыхлели. Когда-то темные, но теперь серые от седины волосы мужчина зачесывал назад.

Поздоровавшись, Иващенко начал:

— Когда-то, еще до войны, я тоже отправился во взрослую жизнь из этих стен. А повзрослеть мне пришлось гораздо, гораздо раньше, чем вам. Потому помните и цените каждый миг вашей мимолетной, но такой важной в жизни каждого человека, школьной жизни. Готовьтесь к новым трудовым, спортивным свершениям. Свершениям в жизни, которая у вас еще только начинается…

Украдкой ища дядю Костю взглядом в стройных рядах линейки, я надеялся, что он все же пришел.

Тренера я отыскал стоящим за спиной теперь уже шестого класса «Б». Прячась от зоркого взора нашей классной руководительницы Ирины Сергеевны, я стал аккуратно пробираться к тренеру сквозь одноклассников.

— Ты Куда, Медведь? — Шептали мне некоторые недовольно.

— Куда ты? Линейка же!

— Вова, ты чего?

Выбравшись, я торопливо направился к Константину Викторовичу.

— Дядь Кость, — сказал я тренеру серьезно. — Вы видели? Ваш друг здесь.

— Я не знал, что он приедет, — сказал Константин Викторович, глядя на своего старого друга поверх голов школьников. — Да откуда ж мне было знать?

— Нам надо поговорить с ним.

— Надо, — согласился Тренер. — Надо поговорить.