— Хотя сейчас я почти догнала. Мой единственный профессор, кажется, раздает их почти каждую неделю. Клянусь, он делает это только для того, чтобы помучить нас.

Уголки губ Лоренцо изогнулись, и у меня возникло ощущение, что он думал о другом виде пыток, отличном от того, о котором я говорил.

— Я мог бы заставить профессора прекратить раздавать так много заданий, — сказал он, приподняв брови. — Или ты могла бы вообще бросить колледж.

— Нет, — выдохнул я. — Нет на оба вопроса. Я покачал головой. — Я всего лишь высказался тебе. Я не просил тебя решать проблему.

Лоренцо несколько секунд молчал, его взгляд оторвался от меня, когда мы въехали на улицу, на которой находилась церковь.

— Я знаю, что ты не бы не просила. Он вздохнул, когда мы остановились перед церковью. — Ты никогда ни о чем не просишь. Он сказал это так тихо, что я была уверена, что он не хотел, чтобы я услышала, но я услышала. Я слышала его громко и ясно, и мне стало интересно, что он имел в виду. Но прежде чем я успела спросить, он вылез из внедорожника и направился к моей двери. Он открыл ее, предлагая руку, и я без колебаний пожала ее.

Его большая ладонь сжала мою, и он не отпускал ее, пока мы шли к ступеням церкви. Люди толпились вокруг, их внимание сосредоточилось на нас, когда мы вошли в церковь, и тогда я поняла. Он устраивал шоу, целовался так, будто мы обычная пара.

Я заметил маму и папу на нашей обычной скамье в конце зала и помахал им рукой. Вида запрыгала вверх — вниз, что — то говоря мне одними губами, но Ноэми усадила ее обратно, прежде чем я успела разобрать, что она говорит.

Лоренцо поздоровался с несколькими людьми по пути к передней скамье, и когда мы добрались туда, для нас освободили два места.

— Сначала дамы, — сказал Лоренцо другим тоном. Это было слаще, я никогда не слышала, чтобы у него был такой голос. Мне это не понравилось. Мне это ни капельки не понравилось. Я бы поставила задумчивого мудака Лоренцо на эту версию в любой день недели. По крайней мере, тогда я знала, что получаю — вроде как.

— Привет, — прошептала я Софии, садясь рядом с ней. Она нахмурилась при виде Лоренцо, вероятно, подумав то же самое, что и я: зачем он пришел сегодня?

Лоренцо устроился рядом со мной, его лицо было обращено вперед, и как только задние двери закрылись, священник начал говорить. Я не была уверена в том, что он говорил, потому что была слишком занята своими собственными мыслями и тем фактом, что Лоренцо сидел всего в нескольких дюймах от меня.

Я была очень внимательна к каждому его движению, поэтому, когда его рука вытянулась и опустилась на мое колено, я чуть не подпрыгнула на фут в воздух. Я уставилась на его длинные пальцы, покрывавшие все мое колено и часть бедра. Кончики его пальцев задели мою обнаженную кожу, и я вздрогнула. Почему он был таким засранцем, но при этом сводил с ума мое тело? Это было нечестно. Все это было несправедливо.

— Расслабься, — прошептал Лоренцо достаточно тихо, чтобы услышала только я, но я не повернулась к нему лицом. Я вела себя так, словно единственное, что я делала, — это слушала священника, но на самом деле мои мысли неслись со скоростью мили в минуту.

Его рука сжалась, движение, которое никто вокруг нас не мог увидеть, и это ударило меня, как товарняк. Снаружи он держал меня за руку для вида, но здесь, на передней скамье, никто больше не мог видеть. Что это значило? Что он пытался сказать? Чего он добивался? Я понятия не имела. И я не была уверена, что хочу знать, не сейчас, когда я была в таком замешательстве.

Я поежилась, когда его рука переместилась немного выше, и уставилась на нее, увидев обручальное кольцо у него на пальце. Оно так сексуально смотрелось на его загорелой руке, и мне стало интересно, подумал ли он то же самое о моем обручальном кольце. Ему понравилось, как оно выглядело? Или он даже не заметил?

Я была в своем собственном мире, пытаясь во всем разобраться, поэтому, когда люди начали вставать, сигнализируя об окончании службы, я моргнула, пытаясь освободиться от собственных мыслей. Рука Лоренцо скользнула с моего колена к моей руке, когда он помогал мне подняться.

Он не отпускал меня, когда люди потянулись к нам. Обычно по окончании службы я направлялась прямиком к своей семье, но я не могла убежать от толпы людей, окружавших нас. И когда я попыталась отпустить руку Лоренцо, он сжал ее крепче.

— Мне жаль, — сказал он мужчине, стоящему перед нами — мужчине, которого я никогда раньше не видела в церкви. — Было приятно повидаться с вами, но нам нужно навестить семью моей жены. Он кивнул в сторону задней части церкви, и мои плечи опустились от облегчения.