Как я и думал, та раненая девушка была одной из двух недавно нанятых горничных. В последующие два дня подчинённым Верёвочкина удалось развязать некоторым схваченным людям языки. Оказалось, что всё придумали родственники жены князя Имеретова, отравленной Марфой в прошлом году. Каким-то образом они смогли связать кухарку со мной, видимо, через кого-то во дворце, ну а дальше не нужно быть слишком прозорливым, чтобы прийти к пониманию случившейся драмы в доме князя. Так что это банальная месть.

Пришлось сразу послать отряд с донесением к императрице, чтобы она сделала всё, что полагается в таких случаях. Подключит ли министра внутренних дел или кого другого — это уже не моя забота. Разрываться я не хочу, поскольку оставлять Дивеевых в таком состоянии посчитал неправильным. Хотя бы пару дней надо побыть с ними, чтобы у всех улетучились страхи и наладилась обычная жизнь...

Настю как подменили. Если я немного опасался, что эта кошка будет снова ластиться ко мне, то теперь она вела себя паинькой и первой почти не заговаривала. Удивительно, как люди иногда могут быстро делать соответствующие выводы из случившихся неприятностей. За два дня я проговорил с ней не более получаса в общей сложности. Зато вволю наговорился с её отцом, на которого, наоборот, напала словоохотливость. Тоже последствия стресса, наверное.

На третий день мы собрались и поехали обратно к князю Шаликову. В отличие от предыдущих дней наконец-то выглянуло солнце, и лошади, казалось, веселее побежали по снегу. Тревоги прошедших дней постепенно начали таять и возвращалось прежнее спокойствие.

Удивительно, но первым человеком, вышедшим нас встречать, оказалась Ника. Хотя, возможно, это было следствием известного женского любопытства. Да, теперь можно всем рассказать несколько урезанную версию случившегося, которую мы вчера обговорили с бароном. Согласно ей Дивеев просто приехал в столицу пригласить меня в гости, а некие заговорщики, узнав об этом, подослали наёмных убийц, которые поджидали нас на дороге.

Пётр Шаликов выслушал и засыпал множеством вопросов. Ему было интересно абсолютно всё, — от разговора Дивеева с императрицей до моего отбытия из его дом. И лишь Ника не проронила ни слова, и я понимал, что правду ей всё-таки придётся рассказать... Чем раньше, тем лучше. Хорошо, что Полибия не было, поскольку князь всё-таки разрешил ему отправиться на войну. Вместе с ним уехал и его приятель, жених Ники по совместительству. Теперь девушка постоянно грустила. Удобное время, казалось бы, для меня... Вот только к чему могут привести почти дружеские поцелуи, я хорошо усвоил.

Предобеденное время, одно из самых суетливых в этом доме, как нельзя лучше подходило для предстоящего разговора. Ника охала и ахала и даже краснела, когда я в живописно рассказывал ей о всех подробностях. В изумлении она периодически открывала ротик и непроизвольно брала меня за руку. Ну как же всё это было заманчиво для меня! Вероятно, я в глазах девушки был тем самым рыцарем на белом скакуне, который, невзирая на множество опасностей, мчится освобождать из лап дракона несчастную узницу. Хорошо, что Ника не подозревала о совсем неромантических чувствах, которые переполняли моё сердце в данный момент.

Как это часто бывает, всё настроение похерил Шаликов, которому вдруг приспичило похвастаться кобылками, в ближайшее время готовящимися разродиться. Пришлось тащиться на конюшню и всеми силами поддерживать ненужный мне в данный момент разговор. Так и подмывало спросить, а не хочет ли князь получить приплод от иного жеребца?

После обеда мы втроём играли в карты, и я рассказывал о новогоднем празднике, который впервые будет проводиться в столице. Пётр Шаликов отнёсся к новости с прохладцей, а вот Ника одарила меня признательным взглядом. Да, надо быстрее уезжать отсюда, а то не сдержусь! Князь же перевёл разговор в более интересное для него русло и начал расспрашивать о рекрутах, коих я забрал из его деревень. Опять пришлось делать одобрительные замечания. К счастью, доложили, что стол накрыт, и мы отправились в залу.

***

Столица встретила нас снежной вьюгой. Дороги порядком замело и скорость передвижения мало чем отличалась от пешеходной. Я в который раз ругал себя за невнимательность к выбору одежды для своих юнг и давал зарок, что как только доберусь до дворца, сразу начну думать об этой проблеме.

Не получилось. Почти с порога я был вызван к императрице.

— Ну как съездили-отдохнули, сын наш? — сразу начала язвить Елена Седьмая.

— Очень хорошо, Ваше Высочие! Поглядел людей, себя показал, спас девушку от заточения в высокой башне и победил всех драконов, повстречавшихся на пути, — в тон ответил я.

— Так рассказываете, чего ждёте?!

Пришлось повторить всё, что я поведал Нике. Прозорливая женщина продолжила импровизированный допрос и начала расспрашивать о Шаликовых.

— Мы надеемся, что князь через полгода не прибудет к нам с неожиданной вестью? — пристально посмотрела на меня Елена Седьмая.

— Нет, маман! Ваш сын был очень благоразумен.

— Ой, ли... — прозвучала недоверчивая реакция, но продолжение не последовало.