— Вы сказали, что Эйлиш занимается науками, — я наконец пришёл к определённому выводу. — Хочу написать ей, с тем, чтобы узнать о достижениях на этом поприще. Да и не только ей, а всем вашим ближайшим родственникам.

— Как хотите, принц, — равнодушно ответила Елена Седьмая.

— Может, и вы напишете, дабы они не подумали, что присланные от меня письма являются чей-то шуткой?

— Хорошо, сын наш. Только ради вас.

Странно, обычно Елена Седьмая весьма благосклонна ко всем моим просьбам, а тут простая просьба о трофеях наткнулась на явное противление… Даже не знаю… Хмм… Военный министр Сатин ещё не старый человек. Сколько ему? Лет сорок пять? Может он быть тем самым диким варваром, штурмующим крепость с принцессой? Жаль, что тогда я его голос не смог опознать. А пока не верю, что родная мать, — она же не знает всю правду, — поставила важные интересы сына ниже текущих интересов военного ведомства. Речь-то идёт об улучшении лейб-гвардии, а не о подарках случайным знакомым или фаворитам. Не подключить ли к данному вопросу Верёвочкина, и пусть он роет компромат на министра? Нет, не буду. В любом случае, так ли всё на самом деле или нет, — это знание ничего мне пока не даст.

Хотя… Князь Апполон Сатин действительно не женат. По крайней мере, я никогда не слышал о его супруге. Да и род князя является родственным нашей династии. Формально, он может жениться на императрице, и этот брак, вроде бы, не окажется морганатическим. Надо будет ненавязчиво разузнать через… даже не знаю, через кого. Если со мной что-то случится в этом неожиданном походе в Хазарию, то их браку вряд ли найдутся серьёзные препятствия.

Правда, наследным правом сразу воспользуются мои дядья, но для целеустремлённого человека, — а нынешний военный министр именно таков, — такое противление не является неодолимой силой. В конце концов, всегда можно будет принцев обвинить в государственном мятеже или нечто подобном. Да и отравления, неожиданные пожары, разбойники на дорогах… Этого никто не отменял. Ах, маман, маман! Неужели опять мне придётся внимательно следить за своей едой? Или нанести превентивный удар? Мало ли разных князей в государстве, весьма желающих занять пост военного министра? Да полно, наверное!

Рассказ императрицы о своих родственниках тоже дал пищу для размышлений. Она явно не испытывала глубоких привязанностей к братьям и сёстрам, что неудивительно для монарших отпрысков, но такое почти открытое злорадство по поводу увечья своей сестры необъяснимо. Возможно, между ними были непростые отношения в детстве, а последующий отъезд в Россию их оставил неразрешёнными.

Что же касается меня, то Эйлиш кажется наиболее предпочтительной личностью для завязывания знакомства, поскольку не имеет политического веса и каких либо предубеждений ко мне лично, наверное. К тому же она занимается науками, и мы можем сойтись на этой почве. Да, напишу ей послание и отправлю с двумя-тремя надёжными людьми. Конечно, воспользуюсь и дипломатической почтой, продублировав письмо. Какое-то да дойдёт до адресата.

***

Многочисленные раздумья опять сделали меня параноиком. Вот и начал питаться из одного котла со своими лейб-гвардейцами, невольно повторяя путь одного давно умершего русского полководца. Никто особенно не удивился, поскольку я и раньше был замечен в подобном, а вот на бывших германских лейтенантов сие произвело непередаваемое впечатление. Из их высказываний я понял, что в давнишней Неметчине тоже были командиры, не чурающиеся обычной солдатской еды, но такие сказания стали легендами, и никто не принимал их буквально.

Не знаю, насколько изменилось мнение бывших военнопленных обо мне, но в том, что я на самом деле забочусь о своих подчинённых, они убедились собственными глазами. Вчера эти люди принесли присягу, чем подтвердили свой отказ о возврате домой. Да и что их там ожидает? Ляхам офицеры-германцы не нужны, поскольку и своих ясновельможных девать некуда, а я ещё намекнул бывшим пленным о баронских титулах за службу, чего в других государствах им почти не светит. Мне не жалко. Свободных земель в Империи хватает, чай не в европах живём, где яблоку упасть негде.

К сожалению, одного переводчика на троих немцев явно не хватало, и мужчина в конце-концов взмолился об отдыхе, на что я лишь усмехнулся и просто пообещал поднять жалование. Это было успешным ходом, а я сделал зарубку на память, что надо продолжать не только искать ещё одного переводчика с немецкого, но и с других языков, поскольку намерен набирать иностранных специалистов по всем доступным областям знаний.

Пройдя через приёмную, в которой находилось не так уж много просителей, и даже не посмотрев в сторону секретаря, навалился на массивную дверь самого главного рабочего кабинета в государстве.

Маман сидела на своём месте во главе длинного стола и читала какие-то записи.

— Пришли рассказать о своих планах, сын? — спросила она, даже не подумав пожурить за внезапное вторжение. — Мы слушаем.