— Правильно понимаешь, — бородатый гигант едва улыбнулся. — В тех землях ничего не знают о нас и почитают Тенгри. Если ты сможешь убедить их, что Тенгри — это одно из имён моего деда Урана, ушедшего на покой, — тут Зевс чуть скривился, — а сейчас именно я являюсь верховным богом, то очень угодишь мне.

— Усёк, — кивнул я.

— Раз так, то тебе возвращаются воспоминания, кроме самых ненужных и неприятных для тебя. Впрочем, ты уже не тот старик и благодаря некоему объединению двух различных душ стал другой личностью. Ступай! И помни, что ты — мой посланник и не давай сбить себя с этого пути никому. Уповай на меня! — громко произнёс последнюю фразу Зевс с явным желанием попрощаться.

— Подожди! — в памяти неожиданно всплыл давний вопрос. — Когда-то я видел… сон… что я в чужом теле…

— Это был не сон. Меня убеждали, что некий человек лучше подойдёт в качестве моего посланника, и я приготовился поменять вас телами. Но он не понравился мне, а ты чувствовал себя чуждым и неприкаянным в том теле… Эксперимент не удался, так что и вспоминать об этом нет причины. Так что не огорчай меня в будущем. Незаменимых людей нет, а есть пока незаменённые.

— И последний вопрос: та девушка, Ханна… наша встреча случайна?

Зевс недовольно шевельнул бровями:

— Неужели ты думаешь, что я буду вести тебя за руку по новой жизни и всё разжёвывать? Думай сам! — произнёс он очень недовольно.

Раздался раскат грома, видение начало мерцать, а потом стало вообще темно и тихо.

Глава 47

Скрип-плюх… Скрип-плюх… Скрип-плюх…

— Что ж ты не смазал уключину маслом?.. — продолжал я напевать слова некогда популярной песни, благодаря которой многие россияне услышали чудное слово из прежней эпохи.

Вёсла мерно погружались в воду, и корабли-скотовозы медленно плыли вниз по Дону. Я смотрел на берега булгарской земли, покрытые сочной июньской травой, и мечтал о том времени, когда и памяти об этом полуразбойничьем государстве не останется, а люди смогут спокойно жить и передвигаться куда надо, не боясь быть убитыми или захваченными в рабство.

— А зачем тратить дорогое масло? — удивился хозяин судна, которому пришлось вкратце рассказать о содержании песни.

— Можно не маслом, а просто жиром, — ответил я купцу, согласившемуся за приличную сумму перевести моих лейб-гвардейцев вместе с лошадьми в Хазарию. — Хотя даже простая уключина стоит дороже, чем масло, её смазывающее.

— Это не принесёт существенную прибыль, — отмахнулся мужчина.

Я не стал настаивать. Раз ему всё равно, то и мне об его кораблях заботиться не пристало. Сейчас для нас главное — проскочить как можно быстрее через эти окраинные земли Булгарского царства и не нарваться на разбойников, хоть сухопутных, хоть речных. Конечно, мы с ними наверняка справимся, но кто-то из врагов может ускользнуть и донести командиру местного гарнизона о солдатах из соседнего недружественного государства, плывущих на неказистых кораблях.

Усевшись в тенистое место на палубе, я в очередной раз начал вспоминать события последних месяцев…

Маман, успокоенная моим видимым смирением и отказом от немедленного путешествия в Хазарию, скоро перестала тревожиться и погрузилась в свои каждодневные заботы. Я же продолжил готовиться к походу, немного изменив первоначальный план, решив не брать с собой новые пушки. Всё равно быстро получить нормальных пушкарей не получится, а внимание они обязательно привлекут, и будет невозможно объяснить зачем отряд из почти сотни человек для обычного передвижения по губерниям берёт с собой не менее десятка орудий.

Кстати о пушках. Удалось-таки убедить литейщиков делать их одинаковыми. Впрочем, они изначально были не против, поскольку это удешевляло производство, вот только каждый желал, чтобы за основу взяли именно его пушки, а не те простые, что нарисовал я. Пришлось надавить и пробить оборону распространённого обычая делать из обычного ствола произведение искусства, добавляя различные украшательства. Поначалу литейщики даже обиделись, когда им было сказано, что всякие там фигурки мифических животных и причудливые орнаменты мне на пушках не нужны. Но с тех пор, как придумали деньги, неразрешимых проблем не существует. Вот и это недовольство было преодолено.

Лейб-гвардейцы получили, наконец, свои кирасы. Точнее, получили лишь сержанты и офицеры, а вот рядовому составу выдал нагрудники. На почти явное недовольство, что спины, таким образом, окажутся незащищёнными, ответствовал, что нечего врагам её показывать. На самом же деле причина была в том, что солдату придётся нести на несколько килограммов меньше. Вроде бы немного, а походи так целый день. Умаешься. Да и в бою не будет повода показывать ненужную отвагу и бросаться биться в одиночку.