Ничего необычного в последующем мероприятии не оказалось. Единственно, было приятно наблюдать за эмоциями присутствующих, последовавшими за словами императрицы об учреждении почётной медали. Вопросы о награждении женщин вообще никогда не поднимались и вот, без каких-либо предварительных слухов, это объявлено как о данности.

Вряд ли кто хотел получить в будущем такую медаль с бантом, но многие понимали важность события. Елена Седьмая упомянула, что идея об учреждении данной награды принадлежит мне, что, как думается, принесло несколько очков в карму. Пришла запоздалая мысль, что факт обделения наследного принца ляхским орденом, о котором наверняка станут судачить многие дворяне, будет сопровождаться и разговорами, что он проявил очередную заботу о подданных. Понятно, что симпатия ко мне лишь возрастёт.

Далее начался непосредственно бал. Я, как было условлено, пригласил Нику, и мы замечательно оттанцевали. Затем настала очередь Ханны. Вроде бы можно и свалить с мероприятия, но императрица поманила пальчиком и назвала несколько женских имён. Пришлось отбывать повинность и приглашать перечисленных девушек. Затем опять наступила очередь Ханны и Ники.

Сбежать с хазарочкой удалось лишь через два часа. В этот раз никто не преграждал путь в мои апартаменты, ну а потом мы ещё пару часиков предавались поцелуям и тисканью. До постели, конечно же, дело не дошло, поскольку Ханна в очередной раз меня обломала, чему я и не удивился.

***

То ли я с непривычки утомился от танцулек, то ли магнитные бури виноваты, то ли сказался вчерашний недосып, но на следующий день встал я поздно. Лакеи, обормоты, и рады, наверное были, поэтому и не будили.

— Эй, человек! — махнул я Римме левой рукой, придерживая правой ватную голову. — Мухой за кофеем!

Того как ветром сдуло. Вроде бы я и не пил, а состояние такое, будто бы бухал весь прошедший день. Может, аспирин принять?

Вскоре дорогущий бодрящий напиток был принесён, и я маленькими глотками осушил чашку. Уф… Полегчало, кажись… Блаженно откинулся на спинку стула и милостиво разрешил слугам докладывать о новостях.

— Ваше Высочие, пока вы спали, прибыла сестра нашей императрицы.

— Как?! — чуть не вскочил я на ноги. — Ночью прибыла?

— Ближе к полуночи, — уточнил Карп. — С ней целый поезд из десятка повозок, насилу всех разместили. Ея Величие несколько своих комнат выделила, поскольку всё ляхами и нашими дворянами занято.

— Сами-то принцессу видели? И какая она? — с интересом спросил я.

— Нет, мы только под утро о прибытии узнали.

— То долгими месяцами никто в гости не приезжает, то положить спать некуда, — проворчал я, размышляя, идти ли сейчас к императрице или дожидаться приглашения.

Всё разрешилось довольно просто, поскольку пришёл посыльный от мамана. Отдал я команду одевать себя и обувать, и вскоре отправился в покои Елены Седьмой. Та, судя по разбитому виду, тоже спала плохо. Лицо женщины было почти белым, с крупными каплями пота, и стоящие рядом фрейлины обмахивали опахалами. Странно, зачем вызывала, если чувствует себя так плохо.

— Нездоровилось мне, — с трудом сказала императрица, взглянув на меня из-под полузакрытых век. — Хотя, вот только что чувствовала себя получше…

Женщина зашлась в кашле.

— За лейб-медиком послали? — спросил я фрейлин.

Те переглянулись, и одна ринулась к дверям.

«Вот дуры! Да и маман тоже хороша», — пронеслось у меня в голове.

Через несколько минут появился Белозерский со своим саквояжем. Он недовольным взглядом окинул присутствующих фрейлин, сразу выгнав половину из них за дверь. На меня он тоже покосился, но ничего не сказал. Пусть бы только попробовал!

Пока я размышлял, не послать ли за алхимиком, отказался от идеи, поскольку лейб-медик просто его не допустит до монаршего тела. Елене Седьмой поднесли графин, и та с большим усилием начала пить воду, а Григорий Ипполитович с напускным спокойствием подготавливал клистир.

— Пойду, пожалуй, — пробормотал я себе под нос и поспешил удалиться, заметив лишь как лейб-медик пожал плечами.

Да, в Европе применение такого варианта клизмы считается универсальным средством от множества болезней: головной боли, столбняка, пневмонии, и является более обыденной процедурой, чем чистка зубов. Не редко на великосветских приёмах кто-то из присутствующих удаляется в соседнюю комнату для приведения себя «в тонус», на что остальные совершенно не обращают никакого внимания. Доходит до того, что западные лекари берут с собой перед посещением больных лишь две вещи: ланцет для кровопускания и клистир.