Глупо было надеяться, что хитрый Джон, лишённый физического развития, но получивший заместо этого прозорливый ум, согласиться на предложенные условия, а потому переговоры длились долго. Не час и не два, а почти что трое суток. Каждое предложение Эадеус подолгу обдумывал, сравнивая его со своим положением. Он понимал, что положение у него не из самых завидных, но даже так продолжение конфликта для нашей стороны обернётся не лучшим образом. С истощением казны войско баронов будет постепенно таять и вместе с тем мелкой аристократии не хотелось оставлять свои земли без полноценной защиты, ведь у всех в головах ещё свежо было воспоминание о том, что пхалы могут легко пересечь реку достаточно большими силами. Замки само собой они не возьмут, но деревни пожечь могут, а и вовсе не исключён шанс похищения в полон людей и скота. Без крестьян феодалы долго не проживут, ведь мало кто из них будет самолично обрабатывать землю, если не считать страха голодной смерти. Быть может, что соседние феодалы ещё помогут, но рассчитывать на это просто не стоит. Бароны скорее приберут землю своих соседей у безоружного соседа. Скорее всего люди барона просто уйдут от него при начале тяжёлого кризиса, а уж захватить одинокого барона не будет большой проблемой.

На исходе третьего дня осады капитуляция была по итогу принята сразу всем союзом баронов. Фактически все переговоры пришлось взять на себя ввиду того, что из Тортуэ переговорщик был бестолковый, а я же имел вторые по численности военные силы, а потому никто и не собирался выступать на передний план, особенно учитывая тот факт, что именно придуманный мною план принёс победу над графскими силами. Какие же условия смог для себя выторговать Джон? Мало того, что ему было разрешено взять всё своё семейство, войска, но ещё и всех лошадей, припасы и хранившееся внутри замка золото, оставляя нам само укрепление и земли с людьми. Фактически он забирал всё мало-мальски стоящие из замка, но не в моём положении было сейчас припираться. Да, пусть моё войско и потрепало в ходе столкновения с графскими силами, но даже так оно было значительно большим и можно было бы ударить в спину уходящему из замка отряду, но раз уж договор был заключён, то придётся держать своё слово, обеспечивая недавнему врагу безопасный отход. В противном случае меня просто не будут считать за договороспособного и верного слову человека. Конечно, когда я смотрел в спины отступающего отряда, то в голове свербело неприятное чувство. Поражением это считать было нельзя, но самого лучшего исхода короткой войны добиться не удалось. Хотелось бы самолично сунуть эту белую голову в петлю пеньковой верёвки, да вздёрнуть его на ближайшем столбе, но месть придётся отложить в долгий ящик. Скорее всего Джон двинется с отрядом к королю, а уж в столице достать мне его сейчас не получится, конечно если этот немощный барон не сглупит и не сунется в Билькид с незначительными силами для отвоевания потерянного феода. Сам Эадеус слаб, но не брать его в расчёт было опасно. Вполне ведь может быть, что взыграет в его больном сердце дух авантюризма и ударит прямо в зад в самый неожиданный момент. Шанс этого маловат, но забывать о Эадеусе не стоит.

Едва только Джон покинул свой замок, то внутри начался передел власти. Графский замок занят был значительно раньше, ведь туда просто не успели отойти остатки от выжившей армии графа, а потому местом заседания баронов стал именно замок последнего поражённого противника. Каждый барон хотел откусить хоть какой-то кусок от земель проигравшей стороны, но для начала было необходимо выбрать графа, который чуть позже отправиться давать королю клятву верности. Каждый из участников пакта мог претендовать на титул графа и владение сразу всем Билькидом, но силы были не равны, поскольку привнесённый в победу вклад был сильно разным. Фактически, сейчас было всего двое фаворитов, которые смогут занять графский титул по итогам голосования: я и Аделарт Тортуэ. С одной стороны у Тортуэ было почти три сотни воинов и целый город под контролем, но с иной стороны моей руке принадлежала не только смерть графа и развал его армии на поле брани, но и вышедшие удачными переговоры с бароном Эадеусом. Вот только в нашем условном паритете чашу весов склоняла древность рода Тортуэ. Я был новичком в этом краю, а потому прекрасно понимал практически полную бесперспективность противостояния Черепашьему Барону. К тому же от хороших с ним отношений зависела приличная часть моей экономической мощи. В моём нынешнем положении куда более правильным решением будет не ломать налаженные дружеские отношения с Аделартом, чтобы в дальнейшем не получить неприятного соперника у себя на границе.

- Тортуэ, у меня есть к вам разговор.

Я обратился к своему политическому оппоненту в момент перерыва в ведущихся жарких дебатах, которые то и дело перерастали в откровенные споры. Едва только не доходило до выхватывания мечей из ножен. Нам постоянно приходилось объявлять перерывы, чтобы феодалы смогли наконец-то остыть, чтобы потом вновь окунуться в тяжёлый процесс обсуждения. Понемногу нам вс Тортуэ удавалось давить мелких, но очень амбициозных баронов, дав им понять, что со своими силами им даже не стоит мечтать об овладевании целым графствам, по крайней мере до того момента, пока мы оба не погибли.

- Слушай вас, Госс. – кивнул мне низкорослый барон, заглушая ярость после переговоров мощными глотками вина из фляги.

- Предлагаю нам не сориться. Я поддержу вас в получении графского титула, но в обмен попрошу у вас все земли Эадеуса в обмен на его попытку убить меня. Считаю, что это будет более, чем справедливое решение. Лучше нам остаться если не друзьями, то добрыми соседями. Нашими общими силами мы сможем усилить это графство настолько, чтобы ни одна сволочь не подумала посягнуть на Пограничье.