Итоги встречи меня порадовали, царь с какого-то перепугу наградил меня драгоценным оружием и грамоткой, где туманно изложены мои заслуги перед царём и Отечеством. Пользуясь моментом, я попросил разговор тет-а-тет. Не нужно посторонним знать наши семейные дела.

Алексей меня не перебивал, только кивал своим потаённым мыслям. Я изложил перед ним свою версию предлагаемого сватовства Жака де Лара к нашей сестре Татьяне.

Он долго молчал и мне абсолютно не было понятно его настроение.

— Так говоришь шевалье из Наварры, что меж Гишпанией и Франкией? — и опять замолк. Я уже понял, что ожидаемого решения не будет. Я хорошо знаю братца, или сразу бы поддержал, помучивши несколько минут для вида, или… А так он ищет возможности отказать. К сожалению, я опять оказался прав.

— Я не могу дать разрешение на этот брак. Царевна и простой шевалье — это мезальянс, меня не поймут наши иноземные гости.

— Да, но этот парень отличился в составе Новгородского гусарского полка, лично взял в плен советника польского воеводы, организовал контратаку, когда подлый удар польских гусар грозил опрокинуть фланг наших порядков. За что был награждён небольшим поместьем с деревенькой на 30 душ. Опытный воин, нам бы такой сгодился.

— Ну тогда вот моё решение, как выбьется своим разумением в полковники, тогда и просите.

Ну и на том спасибо. Всё-таки не категорический отказ, думаю с моей помощью Жак через несколько лет достигнет указанной планки. Войны не прекращаются. После поляков придёт черед османов и крымчан, а кому как не гусарам их гонять. Но объяснение с Татьяной будет не лёгким.

Напротив меня в экипаже женщина средних лет, глаза она упорно прячет, сосредоточенно рассматривая пол в экипаже. Фигуру тоже рассмотреть ранее не удалось. Кроме того, что она была одета как капуста, к тому же куталась в тёплый плащ. На голове непривычной формы бархатная шапочка. Экипаж простучал колёсами по деревянному покрытию моста, пролетел не останавливаясь ворота и вскоре замер перед парадным входом моего дворца. Охранник придержал дверь и помог спустится моей спутнице.

Внутри тепло, в дальнем конце длинного коридора показались две женские фигурки. Та, что пониже в свободных одеждах, а вторая вполне могла похвастаться стройным силуэтом. Это мои любимые женщины возвращаются после прогулки по зимнему саду.

Жаль, сюрприз получится смазанным. Когда между нами осталось метров пятнадцать, женщины остановились. Аня с недоумением смотрит на подругу. А та растерянно переводит взгляд с меня на мою спутницу. Я только обернулся на охранника, который стоял чуть позади, как услышал сдавленный крик. Мария сделала несколько неуверенных шагов, а потом оторвалась от пола и полетела нам навстречу. Чуть не сметя меня на своём пути она буквально рухнула в ноги нашей гостье, обняв её колени своими руками. Так они и замерли, я только глупо улыбался и старался не пялиться на эту сцену, достойную финальной серии в бразильском плакательном сериале.

Подошедшая Аня дёрнула меня за рукав, — Иван, а кто это?

— Её мать. Только что доставили кораблём из Персии.

Пока я в двух словах передавал жене суть дела, сегодняшняя гостья уже сползла на пол и сейчас обнимая дочь, что-то быстро говоря ей на незнакомом языке. Мне стало неудобно, будто подглядываю в замочную скважину. Поэтому сделал знак охраннику проводить обоих женщин наверх.

Этот сюрприз я готовил с того момента, как Мария слегла после того купания в ледяной воде. Вот тогда я и дал задание связаться с отцом Марии и выкупить её мать. Благо персидских торговых гостей в Ярославле не мало. Но, к сожалению, процесс затянулся. Важный вельможе не нуждался в деньгах. К тому же он был побогаче меня, так как происходил из богатой и знатной семьи. А может быть сыграло роль то, что он ещё питал какие-то тёплые чувства к заложнице. Хотя, вряд ли. Дочуру то отдал диким варварам. Скорее не захотел потери репутации.

Но вот один купец и подсказал мне стоящую идею. Как выяснилось, дагестанский вали фанател от лошадей редких и ценных пород. Его конюшня насчитывала пару сотен породистых лошадей. Пришлось мне изрядно подсуетится, чтобы мне по воде доставили жеребца и кобылу французской охотничьей породы. Тогда любящее сердце перса дрогнуло, и он согласился расстаться с постаревшей наложницей. Ну и когда я вернулся из Москвы, меня уже дожидался знакомый купец с долгожданным сюрпризом. Когда Мария уводила мать, она обернулась и посмотрела на меня. Это длилось мгновение, затем они ушли. А я долго вспоминал этот взгляд. В нём были благодарность и обещание.

Дежурный офицер разбудил меня глубокой ночью, — Иван Михайлович, гонец из Москвы, — сердце дало сбой, по пустякам не разбудили бы среди ночи.

Пока продрал глаза и умылся, вроде успокоился. Гонец дожидался внизу, я его помню ещё по работе в «тайном приказе». Он поклонился и молча передал мне запечатанный конверт.