Он отстраняется от меня и заменяет свою длину ладонью на поясницу, направляя меня вперед. Я слышу, как он открывает дверь и начинает вести меня по коридору.

— Мы идем к конференц-залу?

— Ты действительно думаешь, что я так легко сломаюсь?

Он останавливает меня, а затем кружит по бесчисленным кругам, будто я ребенок, готовящийся поиграть в прятки.

— Что ты делаешь ? — говорю я, внезапно закружившись. Я тянусь к повязке.

— Больше никаких догадок.

Он слегка шлепает меня по заднице, прежде чем его рука возвращается к моей спине.

— Эй!

Я визжу, смех вырывается из меня от волнения.

Он ведет меня по непонятному лабиринту, а я держу остальные догадки при себе, пытаясь наметить свой путь через офис. За три последовательных поворота, один из которых, я могла бы поклясться, был кухней, мы добираемся до места назначения.

Пальцы Луки снимают повязку, открывая старый кабинет Джоанны. За исключением того, что пространство было полностью реконструировано.

Шторки распахнуты, открывая вид на обширный горизонт с видом на Центральный парк. Каждый предмет мебели Джоанны заменен современной сантехникой. Вдоль одной из стен стоят новые дубовые шкафы, окруженные растениями и небольшими рамками для картин. Уютный, плюшевый белый стул расположен за стильным письменным столом.

— Ты завязал мне глаза, чтобы показать свой новый кабинет?

— Я изменил дизайн этого пространства на прошлой неделе.

Он вкладывает ключ-карту в мою руку. — Этот офис принадлежит тебе.

Я отшатываюсь от его слов. Этот кабинет мой ?

— Но как ты узнал, что я скажу «да»?

— Потому что я знаю тебя , Эйвери Соко, — говорит он.

Я иду по офису, поглядывая на фотографии в рамках, и сжимаю руки на груди.

Три картины стоят на полке.

Первая — та, который фотограф Уиллы сделал всего за несколько часов до этого.

Команда. Наша команда.

— Что? Это только что было снято…

— Нет ничего, о чем наши новые принтеры не могли бы позаботиться за несколько минут. Я хотел, чтобы у тебя была фотография нашей команды.

Счастье просачивается сквозь наш запечатленный образ, и я знаю, что мое решение стать главой разработки правильное.

Следующую фотографию я еще не видела. Я подтягиваю его поближе и узнаю себя и папу в черно-белых тонах. Мои волосы собраны в хвост, и мы носим одинаковые футболки, которые я не могу припомнить.

Я и папа.

Мое сердце колотится о грудную клетку.

— Откуда эта?

Я держу это перед ним.

— Оказывается, в Берлингтоне есть активное сообщество активистов-экологов. Исследователю потребовалось всего несколько часов, чтобы найти твою совместную фотографию в местной газете.

— Ты кого-то нанял?

Мой голос ломается.

— Не заставляй меня напоминать тебе о бесчисленных вещах, которые я бы сделал для тебя, любовь моя, иначе мне придется использовать этот галстук по-другому. Он ухмыляется, поднимая ткань, все еще находящуюся в руке.

Слезы возвращаются, и я смеюсь над ними. Лука стряхивает соленые капельки с моих щек и кивает головой в сторону последней фотографии.

На третьей фотографии только Лука и я. Мои ноги обвивают его тело, игровой контроллер в одной руке, и я кричу в телевизор. Взгляд Луки прикован ко мне, а его лицо окрашивает широкая улыбка.

Наша первая фотография в паре.

Мое сердце чувствует, что вот-вот разорвется в клочья от огромного количества любви, протекающей через меня.

— Это Нико сделал, — говорит Лука, и мое внимание возвращается к нему.

— Я люблю это.

Я смеюсь сквозь очередной приступ слез.

Он улыбается. — Переверни рамку.

Я делаю, как он говорит, и на обороте его почерк.

Наша квартира.

— Лука…

— Там для тебя есть последний сюрприз.

Он указывает на мой стол.

Предвкушение бурлит во мне. Я подхожу, проводя пальцами по полированной текстуре дуба. Я беру аккуратно сложенную бумагу, лежащую на черной бархатной прямоугольной коробке. Мое сердце бешено колотится, когда я слегка встряхиваю конверт, не в силах понять, что внутри.

— Сначала коробку, — инструктирует он.

Я открываю черный ящик и обнаруживаю изумрудный теннисный браслет. Мои глаза распахиваются от замысловатого рисунка. Драгоценные камни ослепительно переливаются под полуденным солнцем, отбрасывая на мою кожу радугу зелени.

— Лука!

Я задыхаюсь.

Он подходит и застегивает застежку на запястье, на котором нет часов, его губы крепко прижимаются к каждому из моих пальцев.

— Считай это временным заполнителем.