— Я использую его вместо твоего ирисочного сиропа, когда он закончится к концу недели. Я иду за ней по коридору, прежде чем остановиться, чтобы включить свет.

Каскадное флуоресцентное свечение освещает красивое лицо Эйвери. Карие ее глаза сегодня склоняются к коричневому, и мне нравится, как цвета слегка меняются каждый раз, когда я смотрю в них. Ее летнее платье лавандового цвета делает ее похожей на закат. Небольшой размер ее плеч заставляет меня хотеть притянуть ее под руку.

Каблуки, которые она носит сегодня, заставляют ее ноги выглядеть так, будто они растягиваются на мили. Она как-то идеального роста рядом со мной. Достаточно высокой, чтобы ее губы могли встретиться с моими, слегка наклонив голову.

— Знаешь, в твоем любимом кафе на улице есть открытая вакансия на случай, если весь этот главный операционный директор не сработает для тебя.

Она хихикает, прежде чем исчезнуть в своем офисе, чтобы взять свои вещи.

— Ага.

Я пытаюсь смеяться вместе с ней.

Суровая реальность такова, что мне, возможно, придется обдумать несколько вариантов карьеры, если спасение ORO не сработает. Единственное, в чем я уверен, так это в том, что закон о корпорациях не заманит меня обратно в свои ненасытные челюсти.

Я стараюсь не акцентировать внимание на том, что у меня нет запасного плана. Впервые в жизни у меня нет плана Б. Или, честно говоря, четкого плана А. Я понятия не имею, что произойдет, если ORO потерпит неудачу.

Я заставляю слова моего брата вернуться к моему разуму. Это может быть хорошо для тебя. Возьми отпуск и путешествуй, разберись с этим.

Может быть, я мог бы взять Эйвери куда-нибудь?

— Эй, так я могу с тобой поговорить?

Она возвращается в поле зрения, колеблясь в дверном проеме. Уголки ее полных губ слегка опускаются, и от этого у меня сжимаются челюсти.

— Что случилось?

Меня охватывает беспокойство. Я делаю несколько шагов к ней, теперь наши тела окружены дверным косяком.

— О вечере пустяков. — Ее глаза устремляются вниз. — Я просто хочу сказать, что сожалею о том, как я себя вела.

— Тебе не нужно…

— Да. Я была расстроена из-за Джоанны и выместила это на тебе. Я слишком легко впадаю в гнев с тех пор, как умер мой отец. Такого меня давно никто не видел, и мне немного неловко.

— Эйвери, тебе нечего стыдиться.

Во мне пробегает волна сочувствия. Каждый раз, когда Эйвери рассказывает что-то о своем отце, она замолкает. Я отчаянно хочу прижать ее к себе и успокоить тревогу, сжимающую ее внутри. Но не мое дело вырывать из нее боль. Когда она будет готова, я надеюсь, она захочет поделиться со мной тем, что произошло. По правде говоря, то, как Джоанна проникла мне под кожу, заставляет меня понять, как Эйвери могла испытывать к ней такую ярость. Я еще не получил полной картины того, что было сказано, но ее слова и разочарование только подтверждают то, что я уже предполагал. Джоанна обидела Эйвери.

Я позабочусь о том, чтобы никто больше никогда не проявлял к ней неуважения.

Мне требуется вся сила воли, чтобы не дотянуться до ее розовой щеки ладонью.

Я никогда не хочу, чтобы Эйвери чувствовала себя неловко, разговаривая со мной. Я хочу увидеть ее всю.

Ее взгляд встречается с моим, и я расплываюсь в улыбке, на которую она тут же отвечает. Эта улыбка — мой любимый ее взгляд — ну, помимо всего этого закатывания глаз, взглядов, любопытного изгиба бровей. Кого я шучу? Ее внешность всегда была и всегда будет моей чертовски любимой.

— Хорошо, спасибо. — Я счастлива очистить воздух и вернуться к нормальной жизни. Она оборачивается и закрывает дверь кабинета. — Подожди, что ты здесь делаешь так поздно?

Эйвери прислоняется к стеклу, и я повторяю ее позу. Мы игнорируем тот факт, что находимся здесь в это время ночи. Кажется, сейчас она не хочет идти к лифтам, и я благодарен за это.

— Я всегда здесь в это время.

— Да, но это позже, чем обычно. На самом деле, ты был занят всю неделю или остался на ночь. Это из-за ухода Джо?

Я не совсем уверен, что я должен сказать ей.

ORO, возможно, придется закрыть. Джоанна практически вдавила нас в землю.

Эйвери слишком проницательна и упряма во вред себе. Она выжидающе смотрит на меня, эти длинные руки скрещены у нее на груди в предвкушении.

Я отмахнулся от ее вопроса, несмотря на желание довериться ей. — Ты так и не сказала мне, почему ты злилась на Джо.

— Честно говоря, это действительно была не ее вина. Я имею в виду, я знаю, что она твоя начальница, поэтому я не хочу говорить о ней плохо.

Я киваю, чтобы она продолжала.

Ноги Эйвери скрещиваются перед ней.