В конце песни я утаскиваю Стаса на ковёр. Очень предусмотрительно обустроенное место — усмехаюсь про себя. Мы устраиваемся на подушках поудобнее.

— Хочешь что-нибудь, фрукты или конфету? — любезно предлагает Огонёк.

— Виноград, пожалуйста.

Оторвав виноградину от ветки, Стас подносит её к моему рту. Я забираю виноград, нарочно накрывая кончик пальца губами, обвожу его языком.

Беру ягоду и кормлю Стаса. Он поддерживает мою игру, игриво кусая мой палец. Электрический импульс прошивает меня насквозь.

— Ещё, — прошу сразу же, как съедаю, заметно севшим голосом.

Повторяю свой фокус. Вижу, как ему всё сложнее становится сдерживать себя и продолжать нашу игру. Но я уже тоже на грани.

Ложусь спиной на подушки. Стас накрывает меня сверху своим телом, вовлекая в страстный поцелуй. Мои руки прижаты его руками. Его бёдра вжимают меня в ковёр с такой силой, что я практически обездвижена. И эта невозможность пошевелиться сводит меня с ума, усиливает все ощущения.

Стас переключается на мою шею, то прикусывая кожу, то зализывая её. Его лёгкая щетина, которая появилась за день, слегка царапает, вызывая стаи мурашек.

Не в силах больше сдерживаться, начинаю постанывать от каждого его движения. Внизу всё горит огнём.

Видимо, Стас тоже подошёл к грани, потому что он вдруг прервался и начал раздеваться. Скинув всю одежду, он приподнял меня и начал шарить по спине в поисках застёжки платья. Его руки так дрожат, что он чертыхается, и в итоге просто задирает платье снизу до талии.

Стянув с меня всё снизу, одним движением переворачивает меня на живот, подкладывая под мои бёдра две подушки. С едва слышным рычанием мнёт мои ягодицы, после чего одним резким толчком оказывается внутри.

Я вскрикиваю от сильных ощущений, которые охватывают меня. С каждым его движением стону и кричу, совсем не заботясь о том, услышат ли нас соседи. Удовольствие становится всё сильнее, пока я не замираю в немом крике и не начинаю конвульсивно сокращаться, ловя свой оргазм. Стас догоняет меня почти сразу.

Он прижимает меня к себе, терпеливо пережидая, пока меня перестанет трясти. Я не могу прийти в себя ещё около пяти минут.

Мы засыпаем в обнимку. А утром я собираюсь возвращаться домой. Время, отведённое на поездку, закончилось.

— Пока, любимый, — целую его нежно. — Напиши мне, пожалуй, в этот раз, когда уже будешь садиться в машину, чтобы наверняка, без сюрпризов, — беру с него обещание.

Я сажусь в вагон поезда и машу ему рукой, пока он не исчезает из виду вместе с перроном. Отчего-то мне становится так грустно, что я ловлю одинокую слезинку на своей щеке.

“Мира, встречай, заеду к тебе завтра с новостями”, — пишу подруге сообщение.

Лина

Вернувшись домой, погружаюсь первым делом в рабочую рутину. С поезда еду сразу на завод. У нас горят сроки по проекту новой системы очистки сточных вод. Если вовремя не сдадим, комиссия урежет бюджет на реализацию. А мы и так в него еле вписываемся. Поэтому в течение дня нет и минутки на то, чтобы думать о Стасе.

Но рабочий день в итоге заканчивается, и я возвращаюсь в свою маленькую квартирку. Я начала снимать её сразу, как папа полностью восстановился и даже вернулся в строй на наш нефтеперерабатывающий завод. Такой вот вызов самостоятельной взрослой жизни.

Здесь, в тишине и темноте, я вдруг начинаю обдумывать то, на что старательно закрывала глаза как минимум двое прошедших суток. И так мне становится не по себе, я чувствую себя совершенно запутавшейся. Единственный человек, кому я могу доверить всех своих тараканов, не боясь осуждения — моя любимая подруга Мирослава Самарина.

Поэтому я звоню ей и сообщаю, что буду у неё в течение получаса. Мира совсем не удивляется, что я еду к ней сегодня, хотя договаривались мы на завтра.

Мируська встречает меня крепкими объятиями и звонким чмоком в щеку.

— Ну что, блудная подруга, проходи, устраивайся поудобнее.

Я усаживаюсь на своё любимое место на диванчике в кухне. Передо мной тут же появляется большая чашка моего любимого мятного чая. Подруга усаживается напротив с кружкой кофе, несмотря на довольно позднее время. Она выжидающе смотрит на меня, но не торопит. Ждёт, когда я соберусь с мыслями и сама начну.

— Мир, у меня сейчас такой раздрай. Я не понимаю, что я должна делать в сложившейся ситуации, — начинаю я издалека.

— Ты хочешь совет? — понимающе кивает Мира.

Она всегда понимала меня с полуслова. Вот и сейчас проявляет чудеса эмпатии.

— Да, мне бы пригодился твой взгляд со стороны. Вот что бы ты делала, если бы твой парень был настолько популярен, что его осаждали фанатки?

— Ммм, мне нужны подробности, что именно тебя смущает? Боишься повторения прошлой ситуации?