— Да. Спустился по задней лестнице, когда я шла к вам на чаепитие.

— Там камеры, — Ноэми повернулась, чтобы снова посмотреть на ту, что в углу. — Несомненно, Исаак — мистер Козлов — видел человека, который это сделал.

Вот оно снова, это маленькое снятие маски. Там определённо было что-то помимо случайного знакомства с Исааком. Мэг отложила это, чтобы изучить позже.

— Они знали, где находятся камеры, и избегали их. Мы даже не уверены, мужчина это или женщина.

— Это прискорбно, — Ноэми сделала крошечный глоток своего кофе. — Могу я быть с вами откровенной?

— Я бы предпочла это.

— Хорошо, — она кивнула. — Вы могли стать мишенью по целому ряду причин, но есть два варианта, которые более вероятны, чем другие. Первый заключается в том, что ответственной стороне не нравится, что вы иностранка и так близки к короне. К вам прислушивается Тео, и, если бы вы были предприимчивой женщиной, то могли бы использовать это влияние на благо как себя, так и стороне, которые не являются таланианцами.

Мэг покачала головой.

— Я бы никогда не посмела.

— Как я уже сказала, это всего лишь потенциальная мотивация. Другой вариант… — Ноэми вздохнула. — Другой вариант заключается в том, что они либо хотят напугать Тео и отправить обратно в изгнание — что никогда не сработает — или они думают, что потеря вас ослабит его и сделает более сговорчивым.

Она фыркнула. Идея о податливости Тео была смехотворной.

— Я думаю, они обнаружат, что реальность не соответствует ожиданиям.

— Он довольно упрямый, не так ли?

— Вода мокрая? — Мэг, наконец, взяла свой кофе и сделала большой глоток, позволяя вкусу задержаться на языке. — Если мы всё ещё будем откровенны, у меня нет причин доверять вам.

Ноэми кивнула.

— Вы действительно не доверяете. Я бы на вашем месте не стала.

Быть кем-то вроде принцессы было таким сложным делом, но, в конце концов, некоторые навыки соответствовали тому, чтобы быть очень хорошим барменом. Всё дело было в том, чтобы читать людей и предвидеть, как они отреагируют в той или иной ситуации. В пабе в Нью-Йорке худшее, о чём ей приходилось беспокоиться, — это драка в баре или какой-нибудь пьяный идиот, который распускает руки и с которым приходится иметь дело. Здесь ставки были намного выше.

— Зачем помогать мне?

— Тео…

— Да, вы это уже говорили. Но если бы вы с Тео были такими хорошими друзьями до того, как всё это началось, он вёл бы себя с вами по-другому. Он едва ли смотрит на вас искоса, и это не потому, что я играю роль запуганной, ревнивой подружки.

Ноэми посмотрела на неё, по-настоящему посмотрела.

— Нет, я полагаю, что это не так, — она вздохнула. — Мой отец — глава нашей семьи. Какой бы прогрессивной ни была Талания во многих отношениях, семья Хаксли отстаёт от времени. Он не даст своего благословения на то, чтобы я взяла на себя руководство операциями. Вместо этого он намерен передать титул главы семьи моему двоюродному брату.

Неприятно, но это не объясняло, какое отношение это имело к Мэг.

Ноэми кивнула, как будто произнесла это вслух.

— Я знаю, это кажется мелочью по сравнению с тем, с чем вы сталкиваетесь с тех пор, как стали консортом, но это моя жизнь. Даже жизнь моей семьи, поскольку мой двоюродный брат дурак. Если бы у меня была ваша поддержка — поддержка всех вас троих — я могла бы занять эту должность до того, как у моего отца появится шанс отказаться от неё. — Она слегка улыбнулась, от чего у Мэг мурашки побежали по спине. — Конечно, семья Хаксли останется верным союзником как короны, так и консортов на всё время моего пребывания на посту главы семьи.

— Конечно, — Мэг уставилась в свой кофе. У неё не было никакого права заключать такого рода сделки. Она была…

Она была консортом.

Всё это время Мэг чувствовала, что играет роль маленькой девочки в платье принцессы и туфлях, которые ей никогда не удастся примерить. Если она собиралась остаться, если она действительно собиралась это сделать, пришло время взять на себя ответственность за этот маленький уголок своей жизни.

Она сделала ещё глоток кофе.

— Я не могу обещать сделать больше, чем поговорить с Тео и Галеном о вашей поддержке, — она продолжила, прежде чем Ноэми смогла заговорить. — Но я поддержу ваше заявление после того, как вы осуществите свой переворот.

И у неё было чувство, что Тео тоже это сделает. Им нужны были союзники. Несколько семей выступили в поддержку Тео, но это было больше для подстраховки, чем из какой-либо реальной лояльности к нему. Многие представители молодого поколения семей боготворили его, и это пригодилось бы через несколько лет, но другие рассматривали его изгнание как доказательство того, что он не был непогрешимым, и это было опасно для всех.