— В сговоре она со своим отцом или нет, не имеет значения, — Тео расставил три стопки и налил ещё три порции. — Ноэми предана своей семье и останется такой, когда всё решится, само собой. Если это поставит её по другую сторону от нас, она не будет колебаться и не позволит чему-то столь обыденному, как дружба, встать у неё на пути.

— Я в курсе.

Мэг подумывала сказать им обоим, что Ноэми на самом деле могла бы стать вероятным союзником, но ни один из её мужчин, казалось, не был заинтересован в том, чтобы услышать то, что она хотела сказать. Не с Галеном, смотрящим так, словно он ничего так сильно не хотел, как пробить дыру в стене, или Тео с его идеальным выражением лица политика.

От этого Мэг захотелось закричать.

Это ничего бы не решило. Она бы закричала, Гален съел бы что-нибудь вяленое, а потом Тео оказался бы в центре всего этого, и они бы ничего не добились в процессе. Мэг не знала ответа. Это определённо звучало так, как будто у них были враги со всех сторон, и они не могли доверять никому, кроме друг друга. Она глубоко вздохнула и постаралась придать себе что-то похожее на спокойствие.

— Что мы собираемся делать? — она перевела взгляд с Тео на Галена и обратно. — Ты сказал, что семьи приедут во дворец. Что произойдёт потом?

Гален выстрелил и хрипло рассмеялся.

— Тогда этот ублюдок собирается предложить тебя в качестве приманки, детка.

Она ждала, что Тео возразит ему, вмешается и скажет, что он никогда бы не поставил её в такое положение. Этого не произошло. Он просто твёрдо встретил её взгляд, такой же нераскаянный, как всегда.

— Это единственный способ.

Боже, она могла бы просто придушить его.

— А ты не подумал, что, возможно, захочешь обратить на это моё внимание в ближайшем будущем? Или, я не знаю, может быть, предупредишь меня, прежде чем приводить свой блестящий план в действие.

— Ты ни черта не умеешь притворяться, принцесса. Мне нужно было, чтобы ты реагировала естественно, и это был единственный способ.

Вопреки всем доводам разума, её горло пыталось сжаться само по себе. Он не верил, что она сможет выполнить свою часть плана. Он просто не доверял ей. Достаточно хороша, чтобы трахаться, но далеко не настолько хороша, чтобы быть полноценным партнёром. Худшим в некотором смысле было то, что любой её ответ только подтвердил бы его подозрения. Если бы она закричала, заплакала или запустила свою стопку ему в голову, его мудацкие предположения подтвердились бы, и он никогда бы ей не поверил.

Мэг заставила себя выпрямиться и встретилась взглядом с его синими-синими глазами. Ей потребовалось все силы, что у неё были, чтобы скрыть дрожь в голосе.

— В таком случае, я пойду поплаваю, пока взрослые разговаривают. Поскольку мне нельзя доверять, что я справлюсь сама, — она повернулась и зашагала прочь.

Он не окликнул её.

Неужели она действительно ожидала, что он так поступит? Мэг гордилась тем, что разбирается в людях. Она всегда так делала. Жаль, что в этой ситуации она так сильно промахнулась. Её кожу покалывало, она была слишком напряжена, слишком сердита, слишком сильно. Мэг стянула с себя рубашку и сбросила брюки. Было холодно, но пар, поднимавшийся от бассейна, подсказал ей, что вода, по крайней мере, будет тёплой. После недолгих колебаний она сняла и нижнее бельё. Она вошла в бассейн и скользнула под воду.

Вода сомкнулась над её головой, окутывая её, поддерживая, даже когда она старалась не расплакаться из-за такой глупости, как её уязвлённая гордость. Мэг оставалась под водой до тех пор, пока боль в груди не стала реальной, а затем позволила себе подняться на поверхность и плавать там, глядя на звёзды над головой. Когда фонари во внутреннем дворике не горели, а бассейн под ней был погружён в тень, она почти могла притвориться, что парит среди звёзд, вместо того чтобы быть привязанной к земле.

Она почувствовала его прежде, чем услышала, его большое тело двигалось к ней сквозь воду, в животе у неё всё сжалось, как будто она проглотила магнит, настроенный только на двух мужчин во всём мире. Мэг не оглянулась, не оторвала своего внимания от неба над головой.

— Я не нуждаюсь в том, чтобы со мной нянчились.

— Знаю, — голос Тео донёсся из темноты, как какой-то демон с перекрёстка. Искушая её отвернуться от своего гнева так же, как он искушал её свернуть с пути каждый раз, когда она думала, что он устойчив у неё под ногами. — Мне жаль, принцесса.

— Тебе?

Это было несправедливо. Она была так же виновата, как и все остальные, или, по крайней мере, так же ответственна за текущую ситуацию. Поскольку титул консорта давил так сильно, она позволила перетасовывать себя, потому что так было проще. Проще.

До сегодняшнего дня она не осознавала, насколько большой ошибкой это было.