Наконец, лорд Беррит открыл глаза и засипел, явно стараясь что-то сказать. Не давая ему возможности потребовать вина на опохмелку, Ирина Викторовна сунула ему под нос умопомрачительно благоухающую кружку с горячим бульоном и ласково сказала:

– Папенька, выпейте. Это сразу же поможет!

Слово «папенька» она тоже знала из романов об аристократках. Конечно, потом она «папеньке» выскажет, что так пить нельзя. Но сперва, всё же, чтобы скандала и склок в семье не было, мужика нужно привести в чувство. А уж потом воспитывать. И воспитанием она собиралась заняться уже скоро. Опыт у неё был большой.

4

Пока госпожа Ирэн проводила странные манипуляции с лордом, Питер напряженно всматривался в её действия – кто знает, вдруг да поможет?! Вдруг да не станет лорд орать и швыряться чем ни попадя?

Питеру исполнилось уже двенадцать, он был взрослый и точно знал, как ему повезло попасть к лорду Берриту в услужение. Сам он – второй сын безземельного рыцаря. Всего и имущества у семьи – дом каменный да огород здоровый. С того и живут. В неурожайный год голодом сидят, мясо – только в праздники. А в пост и вообще – овсянка на воде. Вроде как во славу Господа бога нашего, а на самом деле – потому что жрать нечего и кладовые полупустые. Старшему сыну, Салму, этот дом потом отойдёт. А ему, Питеру, и вообще надеяться не на что. Благо хоть, других детей лорд Фетенг и его леди не наплодили.

Так что и сытую жизнь, и относительно лёгкую службу Питер очень ценил. Глядишь, потом лорд Беррит и приставит к какому делу. Хорошо бы, конечно, войну! Вот уж тут бы Питер своего не упустил! Уж он бы! – Питер сладко зажмурился – и добычи бы набрал всякой разной, и матери бы на новое платье привёз ткани. Даже, может, на два платья! И на пьяного лорда не смотрел бы больше – свой бы дом купил! Вот так!

Питер обратил внимание, что Шанта, при пробуждении лорда стоявшая в дверях с корзиной, выскользнула в приоткрытую щель – должно, побежала леди Беррит докладывать, не иначе.

– От же зараза какая! – только и успел подумать Питер, как шевеление лорда на кровати снова привлекло его внимание.

Лорд усаживается, а госпожа молодая ему подушки под спину пихает.

Конечно, лорд не из самых худых, ясное дело. И богатый – аж страсть! И зря – редко обижает. Но как в запой уйдёт – хоть святых выноси! Пьёт и богохульствует, когда три дня, а когда и всю неделю. Тогда Питеру приходится не очень-то весело – прислуга прячется, на солдат своих лорд никогда не орёт, а вот запустить в пажа чем попало – это завсегда пожалуйста, это мы – легко… Или заставляет песни петь военные. Ну, один-то раз почему не спеть, не потешить лорда? А

 

ежели лорд не уснул – и второй раз можно. Но когда подряд одно и то же шесть, а то и восемь раз – тяжело, да и горло болит на утро. Петь же надо громко, с «ва-ду-шев-ле-ни-ем», как лорд говорит.

Это самое воодушевление представлялось Питеру всегда одинаково – красное пьяное лицо самого лорда, пытающегося своим бизоньим голосом орать, багровея от натуги ещё больше. Вздутые на лбу и шее вены, беспорядочные движения пустой руки по скатерти и ложка, уже погнутая от того, что лорд отбивает такт, молотя ей по столу.

Госпожа Ирина уже споила своему отцу почти всё, что находилось в кружке. Лорд сидел спокойно, пил большими глотками варево, периодически переводя дух и уже даже глаза открыл. А госпожа тихим голосом проговаривала:

– Вот, папенька, сейчас чуть передохнёте – да и обмоем вас. И бельё поменять вам нужно. Не дело это – на грязном спать. От этого сон у вас тяжёлый и беспокойный будет.

И этак все ласково, без слёз, без скандала, не суетясь… Распахнулась дверь и в комнату ворвалась леди Беррит.

Странная она леди, конечно. Вроде уже не молоденькая, а как похмелиться лорду принесет – так завсегда огроменный кувшин! Вроде и не понимает, что нельзя столько!

– О, дорогой мой, я представляю, как вам сейчас плохо! Вы просто разрываете мне сердце, когда так пренебрегаете своим здоровьем! Вот – леди указала на служанку, державшую в руках нагруженный поднос, – вот, я принесла вам вина, мой лорд, горячего и со специями! Я лично проследила, что кладут в котелок! Там всё, как вы любите – перец, корица, бадьян и красное вино. Сейчас мы поправим вам здоровье, мой дорогой.

Леди говорила мурлыкающим голосом, вскидывала и заламывала руки, прижимала к груди, а служанка уже подходила к «телу» со своим грузом.

– Я лично налью вам вина, мой лорд!

Лорд на некоторое время завис, ещё не понимая, хочет ли он просто полежать или стоит выпить вина, зато у Ирины Викторовны оторопь прошла мгновенно. Именно так действовала свекровь-покойница, ещё когда жила в своей деревне и они, молодые и влюблённые, ездили к ней в отпуск. Тогда она только робко просила у

 

«мамы» не давать с утра столько. Потом-то, конечно, научилась справляться. А уж дома муж и вообще соблазнов таких не видел.

Так что, споро поднявшись с кровати, Ирина Викторовна