Мы с Ольгой наконец-таки добежали, добрались до командного пункта. Здесь все в черно-зеленых мундирах — первая волна, батальон Веном. Нас пропустили вперед, к командиру штурмовых групп. Лицо незнакомое, но веселое; вид заметно лихой, явно из перегринов.

— Капитан Львов! — перекрикивая окружающий грохот, представился мне командир штурмовиков, глядя с тщательно скрываемым подозрением и недоверием. Не любит римлян, похоже.

— Каких львов? — не мог не переспросить я на русском, добавив еще крепкое словцо для усиления ментальной связи. В ответ штурмовик белозубо засмеялся, даже заржал — он сразу понял и шутку, и что и я не римлянин, несмотря на внешность. Смех, правда, немного нервный — возможно, бравирует весельем перед лицом опасности, чтобы страху не дать волю.

— Сейчас стену разнесем и на месте! — перекрикивая густой шум, сообщил капитан. И в этот момент вздрогнул, едва не отшатнулся. Похоже увидел мои глаза; ну да, мы уже под куполом в тумане, так что скорее всего взгляд мой видоизменился, став серебряным.

Взгляд капитана львов снова наполнился подозрительным недоверием, но как раз рядом раздался взрыв — переборки командного центра просели, воздух заполнился огненной пылью. Штурмовики бросились в пробитый взрывом проем, послышались крики, стрельба, услышал даже возглас: «Лежать, ОМОН работает!» Ну точно сводный отряд перегринов.

Следом за рассыпавшимися по сторонам штурмовиками, вместе с Ольгой и капитаном зашли в большой круглый зал. Перед нами столпилось несколько десятков человек, в том числе высокие кастеры, выделяющиеся своими нечеловеческими лицами. Судя по униформе и знакам отличия, собралось здесь высшее руководство Альтергена.

Несмотря на плывущие вокруг лоскутья тумана, мониторы продолжали мерцать, и вообще техника здесь работала. Похоже, корпораты — погружаясь в туман как во враждебную среду, сумели найти способ преодолеть воздействие купола, гасящее любую сложную электронику.

— Кто главный? — шагнул между тем вперед капитан.

Ему, ожидаемо, предметно никто не ответил. Но один из корпоратов шагнул вперед и заговорил.

— Остановитесь! — произнес он, обращаясь ко Львову. — Вы вторглись в храм науки и сейчас можете разрушить весь прогресс, что тысячелетиями…

Говорил корпорат пусть с эмоциями, но безо всякого страха.

Они не боялись ни капельки, более того — в голосе заметно преобладает раздражение. Понятно, почему не боятся — если это элита научной корпорации, которую мы здесь едва ли не в полном составе врасплох застали, то у каждого из них как минимум одна запасная жизнь, смерть им не страшна. На специальные методы допроса в полевых условиях у нас нет времени, да и тем более что у каждого корпората наверняка блокаторы боли, не вариант.

Тем не менее, способ наладить коммуникацию у меня был, так что я уже шагнул мимо Львова и схватил одного из кастеров ладонью за лицо. Действовал на рефлексах и памяти чужого тела — так же, как я владел энергетическим оружием, я сейчас знал, что надо делать. И как нужно делать — кастер уже отшатнулся от меня и упал навзничь.

Он попытался подняться, но у него не получалось — руки скользили по полу как лапы перевернутого жука, взгляд круглых нечеловеческих взгляд остекленел, подернувшись мутной поволокой. Упавший больше не был ни человеком, ни разумным существом — на полу лежал кадавр.

— Вы построили здесь храм науки, а я готов помочь каждому из вас в него зайти. Мне нужен контроль над станцией, и я его сейчас получу, или же вы прямо сейчас превратитесь в таких же чертей. Последний раз, прежде чем я начну вас всех по одному обращать в тупых туманных тварей: кто главный?

Проняло, прочувствовали. Испугались — восстановление тела после смерти работает только если душа в порядке. Не просто испугались, а запаниковали — но никто не ответил, никто первым не хотел взять ответственность.

Стрельба снаружи между тем звучала все гуще, но при этом глуше. Из пробитого в стене проема слышались приглушенные крики, там клубилась мгла, но сюда — в помещение, ее языки не проникали. Что там снаружи происходит я не видел, но похоже ничего хорошего. Но ясно, что времени остается все меньше и меньше, так что я шагнул к тому корпорату, кто только что так уверенно рассуждал про храм науки. Когда я поднял руку, вокруг которой уже клубились белесые лоскутья, он неожиданно тонко вскрикнул и попытался отшатнуться, но один из десантников пнул его в мою сторону.

— Нет-нет-нет, я готов сотрудничать!

Голос упавшего на колени и закрывшего ладонями лицо корпората потерял все превосходство, звучал уже с визгливыми нотками. Ну вот, как толпы на столы вивисекторов загонять — так это мы жрецы храма науки, а как самому оказаться перед алтарем, так сразу вся спесь куда-то потерялась. Себя в жертву прогресса приносить ой как не хочется.

— Мне нужен контроль над станцией, лично для тебя последний раз повторяю.