— Давай к скобарям, — я показал на сидящих рядком мужичков и дедов, разложивших свои железяки прямо на земле вдоль стены ресторана.

— Здравствуйте, — сказал я, выбрав дедульку, у которого ассортимент был разложен не на газетке, а на клеенке. — Цепь нужна. Тонкая, но крепкая.

— Для собаки ищешь? — прохрипел старик, моментально выуживая блестящую железяку из горы товаров. — Такую бери.

— Пойдет, — благодарно кивнул я.

Расплатившись, подошел к толстому мужику в солдатском хэбэ. Придирчиво осмотрел замки, отказался от кодового, выбрал обычный с ключом, маленький и аккуратный. Поторговался, сделал вид, что ухожу — продавец сразу же сбавил цену.

— Вадик, что там за парень трется? — тихо спросил меня Дюс.

— Где? — я посмотрел в ту сторону, куда указывал друг, и действительно увидел какого-то грязноватого молодого человека в мешковатой одежде. — Вижу. А чем он тебе не понравился?

— Да просто подозрительный какой-то, — пробормотал Дюс. — Ничего не покупает, кругами ходит. А сейчас просто встал.

— Не все приходят на рынок, зная, чего хотят, — я пожал плечами. — Давай теперь к универмагу. Одеколон хочу нормальный купить. Тебе, кстати, тоже не помешает. Блин!..

— Что такое?

— Пакет забыл взять, — посетовал я. — Неудобно со всем этим скарбом ходить.

— На, держи! — довольно улыбнулся друг и протянул мне аккуратно сложенный потертый пакет с логотипом каких-то импортных сигарет. — Как знал!..

Я уже и забыл, какую ценность представляли собой обычные пакеты из полимеров в голодные девяностые. Их берегли, стирали и сушили, иногда даже зашивали! А с таким красивым, какой мне выделил Дюс, не стыдно было и по магазинам ходить. Вот в какую эпоху мы жили… И я теперь снова живу.

— Спасибо, — поблагодарил я и сложил покупки в гладкий пакет.

Парень, который своим поведением напряг Дюса, стрельнул глазами по мне, по вещам… Незаметно так, кажется, но очень пристально, даже оценивающе. Я бы внимания не обратил, если бы не мнительность друга. Ну вот, опять это слово… Чур его, и чур этого глазастого! Брать, если что, с нас нечего. Не цепочку же с замком и пакет с американскими сигаретами на картинке. Тоже мне, сокровища.

От базара нужно было перейти дорогу, и вот уже универмаг «Русь». Народу в летний воскресный день много, даже движение в то время специально перекрывали. Я решил, что береженого бог бережет, и мы с Дюсом все-таки покружили зигзагами, чтобы точно избавиться от внимания неприятного парня.

— Бу-ухгалтер, милый мой бухгалтер! — надрывались колонки, вывешенные на стенки музыкального ларька у центрального входа в универмаг.

— Эй, подруга, посмотри на меня! Делай, как я! Делай, как я! — на «Комбинацию» начал накладываться Богдан Титомир, звучавший из второго такого же киоска.

Я улыбнулся и даже хохотнул, вспомнив эту какофонию. Два конкурирующих коммерсанта зазывали покупателей беспрестанно звучащими песнями. Стоило отойти от одного ларька к другому, и музыка играла вполне себе различимо. Но была некая линия, на которой мозг просто разрывало…

— Эй… бухгалтер… посмотри на меня!..

Слева от входа играли в наперстки, вокруг парня в старомодной кепке, как у приснопамятного Ромахи, толпился народ. Хорошо одетый мужчина в лоснящемся пиджаке и серой шляпе сжимал в руках чемоданчик-дипломат, следя за ловкими движениями рук афериста.

— Где? — спросил тот, обнажая гнилые зубы.

— Средний! — победно воскликнул игрок, стряхнув со лба выступивший от волнения пот.

— Пусто! — засиял отвратительной улыбкой катала. — Еще, уважаемый?

— Еще! — мужчина в шляпе поставил свой «дипломат» на бетон, достал из пухлого бумажника несколько тысячных купюр. — Давай на все!

— Любой каприз за ваши деньги, — ухмыльнулся гнилозубый и принялся катать шарик между наперстками. — В каком?

— В левом! — неуверенно предположил игрок, шумно отдуваясь. — Нет, в правом!

— Так в каком? — с притворной строгостью уточнил катала.

— В правом! — приосанился мужчина, все еще не понимавший, что его нагло обманывают.

— И… пусто! — гоготнул аферист, продемонстрировав проигрыш очередного «лоха».

Толпа вокруг оживленно зароптала. Кто-то возмущался, другие, напротив, откровенно потешались над наивным «богатеньким Буратиной».

— Хочу отыграться! — срывающимся голосом выдал тот.

— Желание клиента!.. — многозначительно начал гнилозубый.

— Ловко он, — нахмурился Дюс. — Но мужик сам виноват — внимательнее надо смотреть.

— Катала в любом случае выиграет, — возразил я. — Вот смотри… Товарищи, извините, можно и мне разок?

Толпа расступилась, цепляя меня любопытными взглядами. Мужик в шляпе краснел и потел еще сильнее, двойной подбородок трясся.

— Сейчас моя очередь! — он шагнул навстречу, пытаясь преградить путь.