Мы напились, и дальше движения были легкими и свободными, хотелось не идти, а лететь. Светило ясное летнее солнце, небесную синь разрезали редкие облака, легкий ветерок выдавал порции прохлады, когда мы слишком перегревались. Жизнь казалась по-настоящему райской, несмотря на то что на дворе стоял девяносто третий год, и вся жесть лихого периода была еще впереди. Хотя преступность уже зашкаливала, криминал приступил к дележу города, кого-то уже даже убили — расстреляли на выходе из кафе. Не помню, кто это был, какой-то забытый в будущем авторитет. Мне было все равно, потому что я снова был молод. Снова передо мной была вся жизнь. И огромная фора для бизнеса.

— Стоять!

Чужой голос донесся словно бы через вату. Или даже из какой-то другой реальности. Оборачиваться не хотелось.

— Стой! Сто-ой!

Голос недовольный, раздраженный. И явно обращаются к нам, теперь нет сомнений. Я остановился, Дюс тоже. Мы обернулись. К нам приближался тот самый парень, который крутился на рынке. Точно он — мешковатая одежда, неопрятный и с бегающими злыми глазками.

— Куда торопимся, чушпанье? — снова это отвратительное слово.

— Нам в разные стороны, — спокойно ответил я.

Кажется, будет драка.

— Деньги есть? — проигнорировал мои слова парень.

Он подошел к нам, встал напротив, неровно дыша — заставили мы его попотеть. Курит наверняка, вот дыхалка и сбилась. И верно, от незнакомца повеяло кислым табаком, словно он складывал окурки в карманы, и они там мариновались. Ужасный запах.

— В долг не даем, — сказал я. — Извините, мы не знакомы. Пойдем, Дюс.

— Стой! — возмущенно гаркнул парень, будто его вырвало этим словом. — Деньги гони!

— Нет денег.

— А если найду?

Стандартный словесный оборот таких, как он, гопников. В девяностые подобные уличные «подкаты» были в порядке вещей, у нас это называлось «отоварить». Причем редкого ребенка или подростка миновали подобные инциденты. Да что там говорить, отнимали имущество и у взрослых — вот так вот, средь бела дня. Улица пустая, но это вовсе не значит, будто свидетелей нет. Кто-то наверняка сейчас смотрит в окно, понимая, что именно происходит.

— Не найдешь, — твердо ответил Дюс, почувствовав мою уверенность.

Он точно не хочет драки, но видит, что я не собираюсь подчиняться незнакомому проходимцу, и этого другу было достаточно. Ситуацию он оценивал правильно.

— Да? — ухмыльнулся гопник. — Пакет гони!

— Нет.

— Сука, ты не понял⁈

— Денег не дам, — твердо отчеканил я. — Пакет тоже не дам. И обыскивать себя тоже не дам. Друг со мной солидарен. Вопросы есть?

— Есть, мля! — у этого мелкого бандита была отвратительная манера говорить, словно сплевывать. Считает, что подобное поведение пугает жертв? Кого-то, наверное, да. Но у меня к такому давно выработался иммунитет.

Вот только что сейчас делать? Бить первым? Или подождать, пока гопник начнет, и ответить?

— Ты откуда такой борзый? — тот, наконец, выдавил свой вопрос.

— Второй, — улыбнулся я.

— Что? Ты че несешь?

— Ты второй, кто у меня сегодня об этом спрашивает, — сказал я. — Пойдем, Дюс!

Но на этом ничего не закончилось. Я начал отсчет: раз…

Я ожидал чего угодно. Броска с диким ревом. Попытки ударить. Но парень, который нас преследовал несколько часов, удивил.

Гопник изобразил несколько попыток напасть, резко дергаясь и сопровождая свои движения злобными гримасами. Брызгал слюной, шипя что-то неразборчивое. Но очень скоро понял тщетность своих действий. Если Дюс поначалу вздрагивал и даже пару раз отшатнулся, то я стоял непоколебимой скалой. Парень сплюнул мне под ноги, еще раз изобразил бросок, вот только я и сейчас не шелохнулся. И окончательно убедился в том, что драться нам не придется. Вышло даже проще, чем с Ромахой.

И все равно лучше не расслабляться — это не столько наша заслуга, сколько его просчет. Подумал, что напал на очередных «лохов», и не обеспечил себе поддержку. А мы сейчас выиграли за счет численного превосходства и активной контратаки. Бесконечно везти не будет, надо это учитывать.

— Жалко мне тебя, — наконец, вымучил гопник, едва сдерживая радость от, как ему показалось, удачной идеи. — Я сегодня добрый. Идите своей дорогой, чушпаны!

Дюс посмотрел на меня, его просто трясло, но не от страха, а от возмущения.

— Да ты сам чушпан, — негромко, но внятно сказал он.

— Еще и трус к тому же, — добавил я. Раз уж мы сегодня такие дерзкие.

— Давай, вали уже отсюда! — Дюс начал распаляться, еще немного, и он бы сам полез в драку.

— Да ты хоть знаешь, кто за меня мазу тянет? — гопник ощерился, ожидая реакции.

— И кто же? — я едва рот раскрыл, а Дюс меня уже опередил.

— Штыря знаешь с базара?

— А ты Утюга знаешь с авторемонтного? — моего друга уже несло. — А Тонну с Девятого? Ромаху с Восьмого? Да ты сейчас, вообще, на самого Камня наехал!