Ника закатила глаза, посчитав Лизу слишком впечатлительной. Дюс аккуратно приобнял свою спутницу за плечи, загораживая от недовольно пыхтящего позади нас толстяка. Мы наконец-то выбрались из тесного зала, сразу же отойдя в сторону. Толстяк что-то буркнул в усы и, заметив, что я его услышал, заторопился прочь.

— Слушай, ну тут выбор такой, — живо принялся спорить Дюс. — Либо один терминатор, либо все человечество. Тем более что он машина.

— И что? — Лиза говорила уже более уверенно. — Разве машина не может чувствовать?

— Что? — друг подумал, будто ослышался, потом засмеялся. — Машина не способна испытывать никаких эмоций. Я вот в техникуме схемы паяю, думаешь, им больно?..

Я с силой пихнул его локтем, и Дюс понял меня правильно.

— Но такие сложные механизмы, — он тут же дипломатично ушел в сторону, — вполне вероятно, способны имитировать человеческие чувства…

— Спасибо за кино, Вадик, — улыбнулась тем временем Ника, а я взял ее за руки и притянул к себе.

— Рад, что тебе понравилось, — сказал я и легонько поцеловал ее в губы. — А завтра предлагаю покататься на лодке. Ты как?

— О… — Ника точно не ожидала. — Ни разу не плавала. Но хотела бы… Давай Дюса с Лизой тоже возьмем тогда?

Я кивнул, одновременно пытаясь понять, что движет девушкой. Желание помочь другу? Или она пока стесняется оставаться наедине со мной? Ладно, это мы выясним. Я посмотрел на экранчик «Монтаны» — до смены у Утюганова оставалось еще достаточно времени, целых два часа, но лучше подготовиться заранее. Не люблю догонять и опаздывать.

— Здравствуйте, Семен Аркадьевич! — вдруг обратилась к кому-то Ника, и я тут же вспомнил этого улыбчивого мужчину под сорок. Шляпников, наш учитель изо. Он потом, правда, в ДШИ перешел на полную ставку, но прежних учеников помнил.

— Добрый день, молодежь, — ответил он. — Как дела? Хорошо в жизни устроились?

— Да неплохо, Семен Аркадьевич, — сказал я за всех. — Но все основное еще впереди, планов много…

Немного поболтали с преподавателем. Дядька он приятный, в школе его любили — как коллеги, так и ученики. Он девчонкам даже портреты рисовал, все в восторге были. Интересно, и сейчас так же? Хотя в ДШИ дети сами что хочешь нарисуют.

— Куда пойдем? — повернулся к нам Дюс, когда мы попрощались со Шляпниковым.

— Мне скоро на работу, — ответил я. — Поэтому я собираюсь проводить Нику домой и… По заветам дедушки нашего Владимира Ильича — работать, работать и еще раз работать.

— Ленин же говорил — учиться? — с сомнением уставилась на меня Лиза.

— И это тоже, — подумав мгновение, сказал я.

И я сейчас не шутил. Раз взял себя в руки, значит, наверстывать упущенные знания начну чем скорее, тем лучше. А к Озику зайду завтра, попрошу познакомить меня с Серым. Дело подождет, а вот налаживающиеся отношения с Никой — нет. Не собираюсь я наступать на те же самые грабли, что в прошлой жизни. Сначала люди.

Мы отошли от видеосалона, направились в родной двор. С Каменки веяло прохладой. На берегу мелькнул какой-то горе-рыбак… Память подкинула слова отца о том, что на такой жаре никакой рыбы не поймаешь.

Как будто почувствовав мой скептический взгляд, мужик обернулся и недобро сощурился. Но мы уже прошли мимо.

* * *

Он был взбешен. Его девушка-мечта, чистая царевна, пришла в видеосалон не одна. Более того, с малолеткой! Хотелось зайти следом, но этот патлатый не пустил, сказал, что мест больше нет. А для них нашел! Он же видел, что мечта с компанией зашла в здание, когда всех остальных очкастый привратник безжалостно разворачивал. Вот она, сила денег — наверняка приплатили сверху.

Но ничего. Он терпелив. Он умеет ждать. Вряд ли у такой сказочной девушки возникнет хоть что-то к недостойному кавалеру. Скорее всего, уже после сеанса мечта будет разочарована и вновь останется одна. И будет ждать его — настоящего ценителя. Хотя… Может, он и теперь ошибся? Раз она уже с кем-то встречается, а не ждет его, значит, так тому и быть. Значит, это никакая не сказка и не мечта. Надо искать дальше!

Внутри шевельнулась огненная волна, на лице выступил пот. Так, волнение может помешать, сбить с толку. Надо что-то с этим делать. Он проводил взглядом идущую мимо здания девушку в легком воздушном платье и нервно сглотнул.

И тут же улыбнулся, почувствовав, что обжигающая волна уходит.

К своей первой рабочей смене я подготовился со всей ответственностью. Купил по дороге в киоске «Союзпечати» прессу, причем выбор мой удивил продавщицу — «Коммерсант», «Огонек», «Известия» и «Советская Россия». Еще нашу местную районку заодно попросил.

Все это мне было нужно, чтобы влиться в контекст эпохи. Что-то я, разумеется, помнил по прошлой жизни, но то были обрывочные сведения. Тем более что основывалось все на воспоминаниях двадцатилетнего «академика», как беззлобно дразнил меня папа, когда я завалил сессию и отправился в вынужденный отпуск.