— В одиннадцать двадцать, — сообщил я.

— О, ништяк, быстро! — обрадовался Саня, и я чуть добродушно не рассмеялся.

Быстро — это почти три часа. Эх, а в будущем «Стриж» будет справляться за час.

— Сыграем? — Илюха достал миниатюрные пластиковые шахматы.

Помню я такие. Маленькая круглая коробочка сантиметров пятнадцать в диаметре, и внутри крошечные фигурки. Почти что карманная версия.

— Можно, — согласился Саня.

Валерка сказал, что лучше сыграет в карты, и Дюс, посмеиваясь, вытащил из сумки колоду. Мы раздали на троих, провели несколько партий в подкидного дурака, потом разок в переводного. Затем Валерка научил нас играть в «пьяницу», правила которой были просты, а сама игра невероятно захватывающей.

— Уважаемые пассажиры, — нас отвлек высокий девичий голос. — Предлагаем вашему вниманию несколько песен из репертуара современных отечественных исполнителей. Будем благодарны за посильную помощь. Артем, давай!

Я посмотрел на бродячих артистов — загорелая девчонка в простом красном платье, волосы ярко-соломенные, перехваченные вокруг головы ленточкой с орнаментом. Чем-то она мне напомнила Принцессу из «Бременских музыкантов». С ней был парень, но до Трубадура ему было далеко. Высокий, худой, нескладный, с длинными немытыми волосами и неровно растущей клочкастой бородой. Он ударил по струнам гитары, играя ровно, но невнятно, и потому песню «Дыхание» группы «Наутилус Помпилиус» я узнал только когда запела девчонка. Ее голос тут же преобразился, стал глубоким и сильным.

Я просыпаюсь в холодном поту,

Я просыпаюсь в кошмарном бреду…

Следующую композицию — «Как на войне» «Агаты Кристи» — спел уже парень, а девчонка помогала ему на бэк-вокале. Получилось так себе, поэтому я нескрываемо обрадовался и даже зааплодировал, когда вновь соло запела Принцесса, неожиданно исполнив «Мальчик мой» Светланы Владимирской. В будущем фактически забытая песня, но весьма лирическая и красивая. Во всяком случае, на мой взгляд.

Наверное, музыканты спели бы еще разок, но им нужно было чесать по всем вагонам, чтобы хоть сколько-то заработать. Не думаю, конечно, что они прям бедствуют, вот только не будем забывать о вездесущей братве, которой отстегивают не только коммерсанты, но и побирушки, музыканты и продавцы в электричках. Удивительно, но дуэту Принцессы и не-Трубадура почти никто не подал, и мне даже стало жалко, что мы экономим. Но раз я Камень, надо держаться. Вот когда заработаем, тогда и благотворительностью займемся.

Потом началось! Не успели музыканты покинуть вагон, из тамбура уже появились восточного вида плохо одетые люди, которые на ломаном русском объяснили, что им нужны деньги — прокормить детей. Неопрятные чумазые мальчишки и девчонки, хныкая, побежали вдоль прохода, ловко огибая стоящих пассажиров, и при этом не забывали протягивать ладошки. Им почему-то подавали охотнее. Впрочем, понятно — потому что дети. А то, что вероятней всего они никакие не бродяги и не нищие, уже мало кого волновало. Никто по большому счету об этом не думал.

Следом вошел высокий рыжий коммивояжер с глазами навыкате, который продавал разные чудо-штуки вроде фигурных точилок и вставлявшихся друг в друга кастрюль по принципу матрешки. Никто у него ничего не купил, и парень, улыбаясь и пуча глаза, двинулся пытать счастья в следующий вагон. После него появился хрипловатый мужик, торгующий музыкальными новинками и видеокассетами. Его продукцию разбирали более охотно.

— А ну, отец, стой, — попросил его Валерка. — А есть у тебя «Голубые береты»? Та-тада!.. Набекрень береты голубого цвета! У меня батя в десантуре служил.

— Так и я в десантуре служил, — хрипло пробасил дядька. — Есть такая кассета. Держи, батьку порадуй.

— А что еще есть? — заинтересовался Саня. — «Сектор Газа», может? И «ДДТ», песня «Не стреляй».

— Есть.

Стоили такие кассеты дешевле, чем в тех же ларьках возле универмага «Русь». Вот только Саня, похоже, так и не усвоил урок.

— Спасибо, но мы ничего покупать не будем, — сказал я продавцу, а потом выразительно посмотрел на Саню. — Ничего не смущает?

— А что? — тот даже не моргнул глазом.

— А «Дюран Дюран» есть? — влился в беседу Илюха. — Или «Аэросмит»?

— «Банжови» есть, — оживился продавец.

— Нет, спасибо, — расстроился наш компьютерный гений.

— «Ист 17», вот, из иностранщины, — попытался заинтересовать его дядька. — Или «У-два».

— «Ю-Ту»? — переспросил Илюха. — Есть у меня… Спасибо.

— Мадонна? — не унимался продавец.

— Нет-нет, благодарю, — покачал головой толстяк.

Пока наш компьютерный гений препирался с продавцом, я вновь повернулся к Сане. Валерка, уловив, в чем дело, с сожалением отдал кассету с «Голубыми беретами».

— Ты недавно взял большую сумму у человека, связанного с бандитами, — объяснил я Сане, и тот помрачнел.