Через час Храп завозился и, шумно зевнув, позвал льва. «Кошак, иди сюда, вонючка рыжая».

Из темноты показалась рыжая морда, бесшумно скаля клыки Бакс медленно подошел к здоровяку.

— Ты мне еще морду корчишь, и кому ты тут клыки показываешь? - Храп одним движением огромной лапы сгреб Бакса и положил его рядом с собой, прижимая извивающегося царя зверей.

Бакс крутился и изворачивался, бесшумно скаля клыки, но вырваться из-под огромной лапы элитника не мог и вскоре прекратил всякие попытки освободиться, затих.

Ух, — Храп шумно выдохнул. «Везет же некоторым, благосклонен к кошакам Стикс».

— Таня! Забирай свою кису и попроси у Рипли раствор гороха для блохастика.

Девочка, все это время скрывавшаяся за кучей бетона и кирпичей, выскочила и прижалась к мирно спящему льву.

— Храпушка, не томи, скажи, что у него за дар?

— Без разрешения хозяина дара не имею права разглашать, — совершенно серьезно сказал Храп.

— Храп, ну ты чего, — девочка обиженно притопнула ножкой. «У него ведь, кроме меня, никого нет, я ему и мама, и папа», — девочка сморщила носик. «Он без меня как слепой котенок, слабый и беззащитный, и он мне полностью доверяет».

— Это царя зверей ты называешь слабым и беззащитным? — Храп тихо хохотнул.

— Ну Храп, это в Улье он таким стал, ты же понимаешь, — девочка гладила по голове тихо посапывающего Бакса.

— Ладно... защитница слабых и беззащитных кошаков, расскажу, — здоровяк наклонился к девочке. «У него дар... ну как бы тебе проще объяснить, в общем... зараженные не будут видеть его едой, а станут принимать за своего. Но дар слабый и срабатывает только когда он напуган, всего на несколько секунд. А развитие дара непременно нужно, но нашего льва сложно напугать».

— Сложно напугать? Ха... да я тысячу способов знаю, как его напугать, — Таня рассмеялась.

Девочка трепала льва за гриву, пока окончательно не разбудила, и, что-то нашептывая ему в ухо, увела в дом.

— Ух, тяжелая это работа — тащить кого-то там из болота, — Храп устроился поудобнее и закрыл глаза.

Рипли проснулась от мимолетного шевеления воздуха и врубила дар, звуки стали четкими, запахи усилились, и девушка, окончательно проснувшись, всмотрелась в темноту помещения.

Нечеткие, размытые очертания находившегося в помещении иммунного стали проявляться. Рипли сжала в руке нож и приготовилась к броску.

— Тише, девочка, — в ее голове раздался мелодичный женский голос. Ковбой... Это имя тебе что-нибудь говорит?

— Он отправил тебя к нам? — Рипли поразилась тому, как легко ей общаться телепатически с иммунной незнакомкой.

— Отправил? Какое неподходящее слово к данной ситуации. Я, знаешь ли, сама по себе, и только я могу послать или отправить кого-то, — тихий смешок раздался в голове Рипли.

— Кто ты?

— Амалия, можешь так меня называть.

— Зачем ты пришла? — Рипли села, согнув ноги в коленях.

— Непривычная для меня беседа, обычно я задаю вопросы, — женщина в черном бесформенном балахоне уселась на кусок кирпичной кладки, как будто ей предоставили царский трон.

— Ты пришла без приглашения в мой дом... — Рипли прошипела сквозь зубы ругательство. Как ты прошла мимо зараженных?

— Вопросы, вопросы... Скучно.

— Тогда задай вопрос ты, — девушка кваз пыталась ментально связаться с Храпом и Кошатиной, но казалось, что незнакомка заполнила собой все ее сознание.

— Да, действительно, у меня есть один единственный вопрос к тебе... Что ты сделала с тем зараженным? Ты, кажется, называешь его Храпом.

— Ничего я с ним не делала, он сразу был таким, — огрызнулась Рипли, ставя блок на свои воспоминания о встрече с Храпом.

— Тебе не говорили, девочка, что врать плохо? — Амалия шевельнулась, и по ее балахону прошлась волна, создавая в воздухе колебания.

У Рипли подступил комок к горлу, а в сером веществе что то противно завозилось, но она справилась и не позволила Амалии покопаться в своих воспоминаниях.

— А ты сильнее, чем я себе представляла, — женщина хищно уставилась на девушку.

— А что ты еще себе представляла? Что припрешься ко мне и свободно влезешь в мою голову? — Рипли оскалила ряд острых зубов.

— Дерзкая, смелая... и глупая. Ковбой отдал самое дорогое, чтобы помочь тебе и твоим... даже не знаю, как их назвать? А как ты сама их называешь?

— Они все моя семья, — сквозь зубы процедила квазиха.

— Ооо... как мило. Хоть кому-то в голову пришло назвать зараженных своей семьей. А то они уже тысячу лет бродят по Улью, как неприкаянные, пожирая все и всех на своем пути.

— Тысячу?

— А ты что думала, этот мир появился вчера? — Амалия тихо рассмеялась.