Мы положили тушки в миску с водой; в результате осьминоги стали выглядеть еще более зловеще. Мы оставили их на пару часов, а затем пришли взглянуть, что с ними стало. К нашему удивлению, поглотив много воды, они сделались немного похожими на тех осьминогов, которых мы знали и любили. К вечеру они выглядели уже совсем пухлыми, скользкими и приятными. Мы мелко покрошили их, сдобрили растительным маслом, добавили все, какие только у нас были, специи да еще горсть горячего как огонь, деликатесного и ароматного малагасийского черного перца и поставили все это на медленный огонь, полагая, что члены нашей команды, измотавшись и проголодавшись за тяжелый день, накинутся на нашу стряпню с жадностью. Не то чтобы мы ошиблись, но есть было можно — правда, приходилось прилагать немалые усилия, чтобы разжевать. Я сказал, что грубая пища полезна для пищеварения, а работа челюстей способствует укреплению зубов.

— Точнее, так, — сказал Фрэнк, — сперва ломаешь себе зубы, а потом мучишься запором.

Однажды Капитан Боб вернулся из города со связкой петухов, чему наша команда несказанно обрадовалась. Какое же разочарование постигло всех, когда петухи были ощипаны. Эти странные малагасийские птицы чем-то напоминают длинноногих бойцовых петухов, которыми славилась старая добрая Англия, — так же пышно раскрашены, и глаза свирепые, как у василиска. А поди разоблачи их от богатого оперения — и тут же обнаружишь, что птички эти практически лишены груди, а бедра у них как у танцовщика, страдающего отсутствием аппетита. Как мы ни колдовали над ними, результат был один: чем дольше их варишь, тем они жестче.

Один такой большущий расфуфыренный представитель семейства куриных, с походкой как у короля бойцовых петухов, каждое утро спускался к нам из деревни в сопровождении целого гарема драных кур. Оказывается, мы поставили палатку как раз посреди его территории, что вызвало явное его неодобрение. Когда над рекой рассеивался туман и кукушки начинали свой мелодичный, протяжный, бормочущий зов, этот петух подходил вразвалочку к нашей палатке и, поворачивая голову, устремлял на нас яростный взор сначала одним золотистым глазом, потом другим, желая показать, что мы для него не заслуживающая внимания мелюзга, с какой точки зрения ни посмотри. Затем он запрокидывал голову назад и издавал хриплый, протяжный и очень противный крик. Предполагая, что этим он запугал нас до смерти и теперь мы у него в подчинении, он входил в палатку и начинал скрести наши пожитки своими мощными ногами, вероятно считая, что все, что здесь лежит, можно съесть. Впрочем, меткий удар сапогом мгновенно убавлял ему спеси, и он вываливался с чувством оскорбленного достоинства, вымещая злобу на одной из своих покорных жен, как бы давая понять, что молодец он тот еще.

Визит петуха и его громогласное приветствие окончательно прогоняли сон. Кукушки продолжали свой утренний хор. С хлебного дерева, укрывавшего палатку своей тенью, с шумом падали на крышу листья и затем с таинственным шорохом соскальзывали вниз, на землю. Высохшие листья напоминали огромные пятерни человека, страдающего артритом. Они хрупали, словно хрустящее печенье, под ногами, когда я выходил из палатки выпить первую в этот день чашку чаю, раздумывая, сумеем ли мы наконец поймать этого неуловимого ай-ай с «магическим пальцем».

Мадагаскар изобилует колдунами, магами и чародеями всех сортов и мастей, и Фрэнк высказал мысль, что неплохо бы задействовать одного в нашем фильме. Марку доходчиво растолковали, что нужен колдун, который за скромную плату предсказал бы, каковы наши шансы поймать ай-ай и на верном ли мы находимся пути в достижении этой цели. Марк сказал, что у него есть на примете превосходный колдун и что он не замедлит связаться с ним. Я заметил, что нам требуется не какой-нибудь завалящий шаман, а потомственный колдун с родословной не хуже, чем у троицы ведьм из «Макбета». Марк заверил, что у этого колдуна самые что ни на есть блистательные рекомендации и его услуги повсюду пользуются спросом. Марк тут же послал весточку своему знакомцу, и, естественно, ответа не последовало.

Поиски ай-ай продолжались днем и ночью; Кью и Джон все больше напоминали заезженных кляч и окончательно пали духом. Время работало против нас. Мы вели поиски уже без малого четыре недели, и скоро телевизионщикам предстояло возвращаться назад на Джерси. Правда, в нашем распоряжении был Верити, но нам-то хотелось заснять все перипетии поимки животного в дикой природе — то, ради чего телегруппа и затеяла эту многотрудную и дорогостоящую поездку. Если со мной и с Ли возможно заключить контракт, обязывавший нас делать то, что от нас требуют, то заключить такой же контракт с ай-ай невозможно. (Всем было тошно слушать это от меня в сотый раз.) Так-то так, но нам от этого было не легче. Мы все ходили как в воду опущенные — не только потому, что у нас пропадал фильм (как бы ни было важно его снять), но и потому, что поимка ай-ай была главной целью всей экспедиции, на которую не только Трест, но и я сам выложил из собственного кармана огромную сумму. Чем дальше, тем грустнее проходили наши завтраки, обеды и ужины.

— Ну как, слышно что-нибудь о колдуне? — спросил Фрэнк.