Температура Майка перевалила за сорок, он часто бредил. Было совершенно очевидно, что его нельзя от-правлять одного. Но если из команды выбывают двое — со съемками можно распрощаться, так что в итоге улетели все телевизионщики. Когда мы их провожали, бедный Тиана был так огорчен расставанием, что залился потоком слез, и все, как могли, утешали его.

Когда телегруппа уехала, лагерь опустел и выглядел безжизненным. Это были чудесные люди, с которыми так хорошо работалось. Вот если бы еще поездка была чуть удачливее… Правда, Профессор Нет Проблем выручил нас, предоставив в наше распоряжение Верити, а то мы бы полностью прогорели на этой поездке. Мы печально сели за ужин. Становилось темно, и в чашках с песком, мерцая, догорали огарки свечей. Потом они находили свой вечный покой на маленьком кладбище окурков.

Семь белых цапель, гнездившихся недалеко от нашего лагеря и улетавших за несколько миль на рыбалку к морю, возвращались обратно к своему гнезду. Изысканно белые, они мягко взмахивали крыльями, сияя как звезды над темнеющей рекой и деревьями.

На следующий день после обеда Кью отправился осмотреть несколько гнезд, которые, как он мрачно предсказал, оказались гнездами крыс. Джон уехал за покупками в город, а Ли возилась в домике для животных. Я сделал кое-какие записи в дневнике, поскольку пропустил два дня, и решил отдохнуть. Первым делом я изгнал моего старого приятеля — петуха и сопровождавших его кур, которые искали у меня в постели насекомых; затем лег и попытался предаться прекрасным мыслям. Это оказалось нелегко, потому что петух, оскорбленный изгнанием, решил продемонстрировать высший класс пения. Третья пущенная мной палка достигла цели. Он понял намек и удалился вверх по тропинке на холм.

Я как раз собирался помечтать о чем-нибудь добром, когда услышал, как Ли зовет меня. Я выглянул из палатки прямо из лежачего положения и увидел, что она бежит ко мне. В руках у нее было что-то похожее на старый мешок, набитый проволокой, из которой делают клетки для кур. Так оно и оказалось: это была грубая проволочная клетка, ради предосторожности засунутая в мешок.

— Взгляни, что мы принели! Взгляни, что мы принели! — кричала она, и лицо ее светилось радостью и волнением, как у ребенка, получившего на Рождество неожиданный и роскошный подарок. Я взглянул и понял, что радоваться и впрямь было чему.

В проволочной клетке сидела взрослая самка ай-ай с детенышем, впрочем достаточно большим, чтобы быть отнятым от груди. Мамаша была явно перепугана, но младенец, похоже, воспринимал происходящее как часть богатой палитры жизни и озирался большими любопытными глазами, в которых не было и тени страха. Таким образом, через сутки после отъезда телевизионной группы мы обрели ай-ай, и притом не одного, а целых двух.

— Входи, — молвил я, с известным трудом поднимаясь из лежачего положения. — Сначала пересадим его в пристойную клетку.

— Посмотри на детеныша, ну разве не лапочка? — спросила Ли.

— Да, да, — сказал я, — только сначала пересадим его в новое жилище, а потом уж рассмотрим как следует.

Мы поднялись на холм, где стоял домик для животных. Там нас поджидали два сияющих крестьянина — ловцы ай-ай. Радоваться конечно же было чему: они не только избавили свое хозяйство от напасти, но еще и получат какое-никакое вознаграждение! Когда клетка была подготовлена и мы не без труда переселили ай-ай из временного жилища в более просторные апартаменты, я, к своему несказанному облегчению, смог убедиться, что оба животных целы и невредимы. К моему удивлению, мамаша не бросилась разведывать новое жилье (как этого следовало бы ожидать от вновь пойманного существа, которое примется искать безопасный уголок), но просто легла на пол, словно загипнотизированная. Детеныш же, которому явно хотелось освоить новое пространство, боялся далеко отходить от матери.

— Ее не могли ушибить? — с тревогой спросила Ли.

— Да нет. По-моему, она сознает потенциальную опасность ситуации и пребывает в трансе. Ей же не объяснишь, что мы не хотим ей зла. Вот несмышленыш считает все происходящее забавным приключением, но приучен не удаляться далеко от мамочки. Никогда ведь не знаешь, как животное себя поведет. У меня жил один зверь, который стал есть с рук через десять минут после поимки, зато другой ничего не ел три дня, и я уже думал, что придется выпустить его на волю. Но все-таки он начал есть, да так, что вконец разорил меня.

— А не покормить ли этих? — спросила Ли.

— Да мамаша пока не хочет. Она попила воды, а несмышленыш готов ее всю высосать. Самое правильное — оставить их в покое.

Так мы и сделали — накрыли клетку и оставили их в покое.