— Я спасу твою хозяйку, но сейчас ты будешь лишь обузой. Прости.

 

— Ясно, удачи…

 

Я не оглядывался. Самая важная часть — это почувствовать течение энергии Ирминсуля. Его ветви пронизывают весь мир, а энергия течет в каждом из нас. Ее я и собирался использовать, дабы попасть туда, куда было нужно.

 

Толчок, и вот я в темном коридоре. Словно бы так и должно было быть. Шелест травы, чириканье птиц, и журчание воды у озера, все исчезло, оставляя лишь тишину.

 

*Выдох* — Пора идти.

 

У данного тоннеля нет ни входов, не выходов. Сама судьба и мировой рокот выводит тебя по его течению к тому месту, где ты должен быть. Конец коридора показывал совершенно не то, что мне было нужно сейчас, так что я вновь уселся.

 

Ведьмы отличаются от других тем, что они способны менять саму судьбу. Даже архонты, несмотря на свое могущество, не могут изменить течение жизни в Ирминсуле. Но что есть их могущество, если и оно происходит от воли и силы Ирминсуля? Лишь пыль. Так говорила мать, показывая линии возможного будущего. Те места, куда еще не проросли молодые побеги Ирминсуля, где еще все не решено. Эти же места, так называемые “нижние уровни” созданы не просто так — это скопление несбывшихся судеб, от того они так похожи на реальный мир, но ими не являются.

 

Я вновь поднялся, теперь я был у подножья витой лестницы, что висела в небе, и уходила далеко за облака. Поднимаясь, я продолжил думать:

 

К сожалению или к счастью ведьмы не способны кардинально изменить судьбу. Коли так пожелало древо и сама судьба, значит не миновать события, но кто сказал, что именно сейчас, и именно так должна произойти судьба?

 

Словно садоводы древности, ведьмы направляют молодые и податливые побеги Ирминсуля, направляя вместе с ними ход роста в другое русло. Безусловно, это не способно изменить сам финал судьбы, поскольку побеги все равно прорастут в нужном месте, но сама конечная картина нового, молодой ветви изменится до такой неузнаваемости, что и сложно будет сказать, сбылась ли изначальное предназначение судьбы или же нет. Как, например: скорая кончина от болезни, может перетечь в долгую и относительно счастливую жизнь, относительно же лишь потому, что человек все равно умрет от болезни, случится же это лишь крайне не скоро.

 

Ступенька сменялась ступенькой, а я входил в густые облака:

 

Ведьмы были всегда, ну или как минимум очень давно. Следы их деятельности легко видны на узоре роста дерева, то, как они искусно меняли нити и потоки судьбы. Но с тех времен прошло столько времени, что сама эрозия выжгла любое их упоминание из истории бытия, оставив лишь, закрученные в причудливые форму ветви.

 

Но к чему это все? Ведь я не ведьма, так что я лишь способен приблизить и увидеть свою судьбу… Солгу, если не признаю, что она пугает меня. Своей дальностью и близостью одновременно. Мать сразу начала искать способы изменить мою судьбу, как только увидела ее. Ей было настолько страшно за меня, что она решила нарушить тысячелетние истоки правил всех ведьм. За что Ирминсуль и выжег ее из бытия. Вот что бывает с теми, кто перечит судьбе… Благо же лишь то, что память о ней была сохранена. Дань уважения от других ведьм, за ее дружбу с ними. Так что они смогли повлиять на побеги древа так, дабы сделать стирание памяти о моей матери не обязательным, а то и вовсе не нужным. Но это ее все равно не вернёт…

 

Вытерев слезу, я увидел, что верх ведет меня к той же самой судьбе. Не думая, я прыгнул с лестницы, как только судьба сама сделала шаг навстречу.

 

Летя вниз, я лишь мечтал побыстрее найти тех чудил, дабы вновь забыть об этом проклятом месте…

 

 

 

 

 

Интерлюдия 7: Помощь странного астролога

 

 

 

 

*У пригорода Монштадта.*

 

— Ну, наконец. Все, как и предсказывалось. — Как вы помните, Кэйя отправил Итэра с Паймон в город, дабы те отдохнули, ну и перекусили, конечно, после тяжелого, рабочего дня.

 

Но вот только за грезами о медовом мясе с морковкой, что уже так полюбилось начинающим преключенцам, они совсем не заметили странную незнакомку, что стояла сейчас прямо перед ними.

 

— Эмм… Мы знакомы? — Итэр был слегка смущен, поскольку молодая девушка, перед ним, мягко говоря, была впечатляющей внешности, причем явно ее не стесняясь, подчеркивая своей одеждой все нужные места.

 

— Нет. Но я тебя знаю. Старуха должна была поручить мне это дело лишь через два месяца, восемь дней, три часа и пять минут. Но из-за некоторых обстоятельств, пришлось приблизить час нашей встречи. — Девушка состроила слегка надменную мину, словно понимая всю значимость, то ли себя самой, то ли данного момента в целом.

 

— И? — Приключенцы же так и стояли с глазами, размерами с монету моры, что скажу вам, была, ой какой не маленькой.

 

— А дело в том… — Величественная пауза.