При этом мой статус — буквально на лице написанный отсутствием меток, предполагал для остальных что я знаю, что делать. В отличие от реального положения дел, конечно же. И как за спасительную соломинку я ухватился за возможность, когда в одном из багги на командирском месте увидел знакомое лицо с широкой бородой.

— Сосед! Сосед! — замахал я рукой, привстав и держась за руль.

Забавно — при виде него я обрадовался, несмотря на то, что он случайно меня пристрелил. С другой стороны, он же — в следующей жизни, оказал мне квалифицированную первую помощь, а сейчас должен помочь выйти на кого-то, кто принимает решение здесь.

Багги с бородатым соседом подлетел к нам, развернулся и прижался борт в борт. Надо же, на воротнике у бородатого соседа уже значки опциона, неплохо карьеру делает.

— Я же тебя знаю⁉ — всмотрелся он в мое лицо.

Ответить ему не успел, раздались громкие предупреждающие крики. Обернулся — из тумана позади появилась группа кадавров, несколько десятков. Нет, больше — все выходили и выходили. Среди них были упыри — они уже разбегались быстро, расходясь по сторонам и окружая наши машины.

Из разъехавшихся по сторонам багги выпрыгнуло по два человека и тут же показали, как именно надо работать с «зеленым» оружием А-класса. Несколько самых резвых упырей, попытавших на лансеров прыгнуть, взорвалось, расплескивая кислоту — только взрывы были направленными, и ядовитая жидкость полетела в толпу кадавров.

Орудующие энергетическими клинками лансеры уже разбежались по сторонам, создавая полосу отчуждения — в которую прущие из мглы кадавры заходили и тут же падали, так как ступни и ноги их разъедало уничтожающей все кислотой. К месту выхода первых групп кадавров подлетело еще несколько багги, расширяли полосу отчуждения. Димарко уже остановился — оставшиеся в живых перебегали и перетаскивали раненых из поврежденного броневика к нему в машину.

Сосед мой бывший организовал подчиненных помочь — в процессе услышал, что его называют Череп. Ну, я бы бородой назвал, но татуированный лысый череп тоже внушает, поэтому неудивительно.

— Так вы кто такие? — снова обратился он ко мне, улучив момент. Раненых уже перегрузили, часть бойцов запрыгнула к нам в машину. Тесновато, зато быстрее поедем — подумал я, запрыгивая на водительское место и ощутимо ударившись при этом коленом, даже наколенник не помог. Сильно ударился, аж воздух в себя втянул сквозь стиснутые зубы.

— Мы от немцев сбежали из концлагеря, — негромко ответила Марина вместо меня.

На слове «концлагеря» она осеклась, попыталась еще что-то сказать, но кроме шепота больше ничего не получалось. Похоже окончательно сорвала голос, только губы шевелятся. Ну да, учитывая, как она сегодня кричала — и в тумане, и в лагере до этого, неудивительно.

— Сосед, нам самый главный здесь нужен, — морщась от боли и держась за колено, произнес я. — Это очень срочно, очень важно и очень секретно.

Череп подумал пару секунд, потом махнул рукой.

— Давай за мной.

Багги рыкнул мотором и покатил вперед. Объехав торговый центр, мы увидели стоянку машин, возле которой уже царила суета — видно было, что под угрозой атаки Плети поисковые и трудовые отряды собираются сваливать из тумана. Ведущий нас багги пропетлял между машинами и группами людей, подъезжая к одному из грузовиков.

Судя по знакам отличия на форме, похоже к центуриону привез. Ох, так я ж его знаю — тот самый, что отправил нас с Юргеном на смерть, шрам очень уж приметный, респиратор его не скрывает.

Череп выскочил из багги. Пока я — колено болит еще после удара, вылезал из броневика, он уже доложил обо мне и моем запросе. Когда подошел, человек со шрамом ждал от меня объяснений. Я же, решив, что краткость — сестра таланта, сформулировал все предельно четко:

— У меня срочные новости для Юлии Клеопатры Кайсары Младшей. Ей или её репутации грозит серьезная опасность, подробности могу передать только лично, дело касается вопросов рода и фамилии.

Центурион со шрамом — как и Череп недавно, пару секунд подумал, рассматривая меня, потом без слов кивнул и сделав пару шагов, заскочил к нам в броневик. Через борт, как молодой. Почти как я недавно перед лицом опасности из тумана, буквально с места — впрочем, здесь если тормозить, долго не проживешь. Уж мне-то, погибшему в тумане два раза из-за нерасторопности, этого ли не знать — думал я, вновь занимая водительское место.

Едва не наступив на одного из раненых, который вовремя убрал ноги, центурион со шрамом прошел вперед, нависая над нами с Мариной.

— Вперед и направо по указателю, — показал он мне направление движения, а потом обернулся и что-то прокричал на латыни группе ожидающих его указаний офицеров.

Я к этому моменту — махнув Димарко ехать следом, уже катил вперед, разгоняясь и оставляя позади всю суету опорного пункта. Проехали мы метров пятьсот по прямой, потом я повернул по указателю — уже чужому, не местному, и совсем скоро густой туман начал постепенно истончаться, а потом вдруг исчез как выключили.