Я позвал магию — так, как умел, используя для этого свой собственный дар, — и она ответила мне тихим гулом. Матильда попятилась, хотя до этого подошла ко мне почти вплотную.

Сила снизу ударилась о тонкую земляную корку. Вода позеленела пуще прежнего, и я буквально чувствовал, как магия рвётся на свободу, пытаясь пробить последнюю преграду.

Отлично.

То, что нужно.

Второй импульс отозвался легким толчком, напоминающим маленькое землетрясение. Зелёные, сверкающие от магической энергии капли воды упали на берег, буквально прожигая дыры в земле, и я понял, что нахожусь на верном пути.

Близко.

Совсем близко.

Моя внутренняя суть чувствовала, что магия уже почти вырвалась на свободу.

— Рене, это сумасшествие, — прошептала Матильда.

Я усмехнулся. Земля под ладонями шла трещинами, вода в реке стремительно зеленела. Магия прорывалась на свободу в этом самом тонком участке, и я чувствовал невероятное желание сделать последний шаг и раствориться в этом энергетическом потоке. Но ещё слишком рано.

Мне надо было дождаться, пока придут они.

— Ты всех погубишь. И себя в том числе.

— Иди, — велел я Матильде. — А со своими проблемами я разберусь самостоятельно. Ты всё равно меня не отговоришь.

— Я сделаю всё возможное.

— Ты и так уже всё сделала, — возразил я. — Теперь поздно что-либо исправлять.

Матильда содрогнулась, как будто я только что ударил её, но — ушла. Было видно, что уходила она нехотя, явно с трудом заставляла себя идти прочь, пока не растворилась среди деревьев. Жить ей даже в таком фантомном состоянии осталось совсем недолго, и мы оба это чудесно понимали. Но я не собирался отступать от намеченной цели и планировал сражаться за своё до конца.

Прижав ладони к земле, я вновь послал вниз импульс энергии, эдакий зов. Мироздание отозвалось громким рыком, показывая, что готово вот-вот вырваться на свободу, и я позволил себе лёгкую улыбку, расцветшую на губах.

Это будет интересная борьба.

— Эй! — крикнул я, зная, что магия передаст мои слова. — Я жду вас всех здесь! Всех до единого! Иначе я выпущу это на свободу, и волна снесёт весь мир. И вас тоже, Истинные!

Я выровнялся. Это далось мне довольно трудно; земля, испещренная десятками трещин, расползалась под ногами, высвобождая подобную лаве энергию.

Израненный, уставший мир требовал компенсации. Разбалансированная, плохо контролируемая сила была готова поглотить всё сию же секунду, и я чувствовал её желание ударить по мне.

— Я друг, — прошептал я. — Я приведу их вам. Обещаю.

То тут, то там вспыхивали огни магических телепортаций. Истинные понимали, что я не шучу.

Они могли не прийти. Но тогда мне ничего не стоит выполнить своё условие и всё-таки сорвать покров с этого мира. Я не знал, как волна магии повлияет на обычных людей, но не сомневался, что если ничего не сделать, рванёт всё равно, и скоро. Лучше пострадает кто-то, чем пострадают все.

Истинные не заставили себя ждать. Один за другим, вспыхивали порталы, и я ждал, пока наконец-то все они — все мои враги, все мои братья и сестры по дару и по фальшивому бессмертию, — не оказались здесь. Цепочка Хранителя Времени болезненно жгла кожу, но я не стал её срывать. Подумал, что это вряд ли что-либо изменит. Мне уже плевать, что будет со мной дальше.

— Вот вы и здесь, — проронил я.

Истинные стояли разрозненной толпой.

— Наконец-то вы можете увидеть, что натворили, — я обвёл рукой окружающий меня пейзаж. Потрескавшаяся земля, река с зелёной водой…

Спровоцируй их.

— Ты с ума сошёл, — прошипел один из Истинных.

Я внезапно осознал, что не помню имена большинства из них. Все эти бессмертные для меня были на одно лицо; эдакие злые гении, расшатавшие весь мир, а теперь пытавшиеся отыскать какие-то следы счастья на его руинах.

— Это может убить нас всех, — крикнула одна из женщин. Она показалась мне в какой-то мере похожей на Матильду.

— Может, — утвердительно кивнул я. — И чтобы заставить меня остановиться, вам придётся меня убить.

А чтобы убить меня, они вынуждены будут применить силу.

Если я не ошибся в расчётах, этого хватит, чтобы магия сорвалась с цепи и поглотила их с головой. И чтобы успокоилась, как только вернёт всё то, что отобрали у неё Истинные.

А я никогда не ошибался в расчётах.

Я решилась покинуть магазинчик, когда уже почти рассвело. Добралась до швейного цеха достаточно легко, но остановилась, замялась на пороге общежития, подумывая о том, стоит ли заходить внутрь и подниматься на свой этаж. Мне не хотелось никого видеть, а самое главное, не хотелось столкнуться с сочувствующим взглядом Тамилы, которая всем своим видом будет показывать, что она же меня предупреждала, а я, глупышка, не захотела её послушать.

Вот теперь и утираю сопли.