Энергия, высвободившаяся из стрел, разливалась вокруг настоящим морем. Энергонить наконец-то выплеснулась на свободу. Случился тот самый толчок, который вел к саморазрушению, но магия накатывала на Истинных, и я, казалось, видела, как медленно затягиваются раны-трещины, нанесенные на карту этого потрясающего мира.

Моего родного.

Рене медленно пошатнулся и упал на колени. Он всё ещё держал меня за руки, а за его спиной бушевала стихия. Магические потоки поднимались всё выше и выше, и следующая волна добралась до замерших Истинных.

…Они даже не умирали. Они растворялись в этой зеленоватой энергии, не успевая осознать собственную смерть. Мир лечился за счет накопленной в их давно уже приговорённых к смерти телах энергии, и всё вокруг выравнивалось. Я видела, как трещины, которыми покрылась земля, куда-то исчезали, и понимала, что так происходит повсюду, куда только дотянулись повреждения от дел Истинных.

Последняя волна накрыла Рене с головой, но не задела меня. Но я всё ещё чувствовала теплоту его пальцев, его дыхание, его физическое присутствие…

Энергетическая волна схлынула.

Рене остался.

Он стоял на коленях, низко опустив голову, но в его спине не было ни единой стрелы. Цепочка, на которой висели песочные часы, рассыпалась, стекло расплавилось, и весь песок попал на землю, чтобы там смешаться с простой пылью и с магической энергией, затопившей всё вокруг.

Рене поднял на меня взгляд, кажется, всё ещё не понимая, что происходит. Его губы едва заметно тронула улыбка, слабая, растерянная.

Он остался таким же! Живым… Может быть, старше на несколько лет, как будто вместе с магией улетел весь полог бессмертия.

— Я живой, — прошептал он. — Живой. Не бессмертный. Нормальный. Живой…

— Все стали такими, как должны были бы стать к этому времени, — прошелестела Матильда за моей спиной. — Тебе всего чуть больше тридцати, мой дорогой. Конечно, ты живой. А что им пару тысяч лет, ну так даже кости так долго не лежат…

Она хотела сказать что-то ещё, но не успела. Следующая волна магии накрыла нас с головой, и я непроизвольно зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела, что магия прошла сквозь меня и Рене, но смыла Матильду.

— Нет больше Истинных, — прошептал Рене. — Никаких Истинных! Никаких сумасшедших прыжков! Список чертовых кукол, по которому просто надо пробежаться и найти нужных людей… Это звучит похоже на сказку!

Он вскочил на ноги и крепко прижал меня к себе. Я пискнула от неожиданности, но прильнула к нему, наслаждаясь близостью любимого мужчины.

— Зачем ты заступил меня собой? — шепотом спросила я его. — Ты же мог пострадать.

— Ничего б со мной ни случилось, — решительно мотнул головой Рене. — А если б и пострадал, это лучше, чем твоя гибель. Я всё равно собирался на тот свет.

— Я тебе дам на тот свет!..

— Уже не собираюсь, — хитро улыбнулся Рене.

И, забыв о тех днях холодности и страха, что были у нас, вдруг поцеловал меня. Легко, страстно, нежно. Так, словно не случилось ничего плохого.

А я просто ответила ему взаимностью. Слишком сложно было вспоминать о всех жестоких клятвах, об обещаниях, данных сгоряча, о том, как считала проявление его любви настоящим предательством…

Всё это осталось позади. Сейчас мы были друг у друга и наслаждались потрясающим единением, не собираясь расставаться ни на одну секунду, ни на миг! И вряд ли что-то могло переубедить нас в этом нелегком решении.

— Я люблю тебя, — выдохнул Рене, прерывая поцелуй. — Теперь я могу это сказать.

Мне хотелось его ударить. Хотелось сказать, что он не имел права от меня отстраняться, не имел права обжигать своей холодностью, раз уж так любил, не должен был ничего от меня скрывать — потому что с любимыми так не поступают. Но это бы только оттолкнуло и оскорбило его, не возымев никакого реального эффекта.

Потому что я ошибалась.

Поступают.

Если Рене и пытался от меня отстраниться на время, то только ради меня самой.

И вместо лишних оскорблений я прошептала:

— Я тоже тебя люблю.

Рене улыбнулся.

— Так значит, — хитро поинтересовался он, — ты выйдешь за меня замуж?

И, не дожидаясь согласия, поцеловал вновь.

— А что будет с перемещенцами? — тихо спросила я, прижимаясь к плечу Рене. — Ты же порвал все нити, которые к ним вели? Баланс попытается их уничтожить…

На самом деле, говорить о делах совершенно не хотелось. Хотелось просто лежать в его объятиях, ни о чём не думая, и наслаждаться поцелуями. Мы почти потеряли голову друг от друга, когда наконец-то поняли, что опасность миновала, а Истинных больше не осталось, но сейчас, полулежа в кольце горячих рук Рене, я пришла к выводу, что определённые вопросы обсудить всё-таки придется.