— Да что ты! — воскликнул Рене. — Я все понимаю, что тут написано. А заклинание, которое ты использовала, сложное, такие чары не всегда под силу и опытным. Так что не кори себя. Расстраивает меня не то, как собраны эти документы, а то, о чем они гласят…

Я притихла на несколько минут, позволяя мужчине заняться делами. Он внимательно изучал документы, я же получила возможность доесть, а теперь с интересом смотрела на него, как будто в ожидании вердикта. На сердце было как-то очень неспокойно, хотя, казалось, ничего страшного и не произошло.

— Да уж, — наконец-то со вздохом проронил Рене. — Ничего хорошего здесь нет…

— О чем свидетельствуют документы?

— О запустении и о том, что состояние оборудования долгое время поддерживалось магией, — серьезно промолвил Рене. — А еще о том, что Матильда, моя предшественница, пользовалась этим швейным цехом в собственных корыстных целях. Производство было переформатировано под ее запросы, а они не всегда соответствовали, хм, здравому смыслу.

Уже по тому, что Рене говорил обтекаемыми, общими фразами, я поняла, что объявлять детали он мне не хочет. В эту минуту как раз уместно было попросить забрать меня прочь из этого швейного цеха и не сваливать мне на голову все опасности, которые поджидали там за каждым углом. Но унаследованное еще от дяди упрямство почему-то не позволяло мне этого сделать. Я вспомнила потертое, откровенно жалкое помещение и, вместо того, чтобы умолить о пощаде, поинтересовалась:

— У меня есть шансы все там восстановить? Наладить производство?

Рене нахмурился.

— Эти документы, несомненно, малопригодны в качестве доказательств. На них магические следы — твои магические следы, — а самое главное, они не характеризуют, что там конкретно происходило. Скорее, это свидетельство того, что швейный цех стоял только на основании магии, а реально там все разваливается. Восстанавливать, возможно, дороже, чем просто его снести.

— Но там работает огромное количество людей, — покачала головой я. — Возможно, им просто некуда больше идти? Если у них отберут это общежитие и швейный цех, что они будут делать? В конце концов, когда-то они занимались полезной работой! Они не виноваты в том, что их использовали в какой-то преступной схеме, не так ли?

— Так, — неохотно согласился Рене.

Было видно, что решение давалось ему непросто. Он взглянул на меня и неохотно промолвил:

— По-хорошему, я вообще не собирался никого назначать во главу этого цеха. Я собирался его закрыть и заняться магическим исследованием. Не знаю, каким местом мои идиоты думали, когда отдали тебе эту должность. Том мне так и не сознался, а с Эмилией даже говорить бесполезно…

— Почему?

— Потому что она женщина.

Эти слова неприятно резанули мне уши.

— Ты имеешь что-то против женщин?! — возмутилась я, а только потом подумала, что, возможно, зря так отреагировала.

Может быть, в этом мире вообще патриархат… Рене ведь не рассказывал мне, равноправие тут или как. Но он, перехватив мой взгляд, поспешно замотал головой.

— Против женского пола я ничего не имею! — воскликнул он. — Очевидно, женский пол имеет что-то против меня… — он поднял на меня уставший взгляд синих глаз. — Обычно у меня с женщинами не клеится, когда они работают под моим началом, они ведут себя несколько странно.

Что ж, я даже могла их понять. Рядом с Рене мой собственный мозг тоже улетел бы в дальний полет, будь я чуть меньше испугана и чуть проще относись ко всему, что происходило вокруг. Но создаваться в этом мужчине я, само собой, не собиралась, я ж еще не сошла с ума! Мало ли, как он отреагирует, если поймет, что имеет надо мной большую власть, чем хотелось бы?

— В общем, ничего я от Эмилии не добьюсь, — Рене явно решил не развивать тему своих взаимоотношений с женщинами. — Но суть не в том. Теперь по документам должность — твоя, и исследования будем проводить… Осторожнее. Если ты хочешь этим заниматься, конечно.

Мне следовало искренне сказать, что я понятия не имею, что делать со швейным цехом, как им управлять и что это вообще за зверь, но почему-то язык не поворачивался. Вроде так просто было одним махом отказаться от тяготившего занятия, а я все равно не решалась, только с сомнением посмотрела на мужчину и промолвила:

— Думаю, стоит поговорить с людьми… Вдруг все не так критично, как кажется?

— Может быть, — согласился Рене.

— Я поговорю! — пообещала я. — А потом расскажу, что да как. Они же там трудились. Они должны знать больше! Если они не платили налоги и делали что-то незаконное, да, это плохо… Но ведь они всего лишь сотрудники!

— Ты права, — кивнул мужчина. — Спасибо за столь ясный, мудрый взгляд.

Я почувствовала, что краснею.