— Она бы всё равно ничего не ответила, — мрачно промолвила Тамила. — Потому никто не задавал лишних вопросов. Мы получали партию кукол. Каждую я окунала в эту зелёную жижу, стараясь не прикасаться к ней самой руками. Держала несколько секунд, потом вынимала. Куклы от этого практически не менялись, с ними ничего не случалось. Даже просушивать их и не приходилось.

— И много было кукол?

— Достаточно, — кивнула Тамила. — После этого мы изготавливали для них стандартную одежду и упаковывали их. Потом рассылали по заказам.

— Вам платили деньги?

— Заказчики платили за партии кукол.

Отлично. Заказчики. Я не сомневался, что была не одна Сандра, но сейчас понял, что боюсь даже представить масштабы бедствия. А судя по тому, как на меня пристально смотрела Тамила, явно чего-то дожидаясь, были они немаленькими.

— Сколько это длилось?

— Долго. Несколько лет, — мрачно промолвила Тамила.

Она уже поняла, что уйти от ответа не сможет, и теперь просто сверлила меня своими маленькими глазами. Отвращение, испытываемое к этой женщине, только возрастало, но я велел себе никоим образом его не проявлять. Явно же ничем себе не помогу и ничего нового не узнаю.

— Сколько всего было кукол?

— Я их не считала, — дернула плечом Тамила. — Мы всё оформляли официально. Это же просто игрушки! Мы не делали ничего плохого!

— Да что ты говоришь, — ухмыльнулся я. — Действительно, это же такая стандартная процедура — макать кукол в какую-то зелёную жижу, которую можно найти в подвале. Много людей знали об этом?

— Большинство просто отвечали за упаковку, — промолвила Тамила. — Сюда ходили только я и Элени.

— И где сейчас Элени?

Тамила отвела взгляд.

— Умерла, — пробормотала она. — Заляпалась этой зеленой дрянью и сгорела. Но со мной-то ничего не случилось. Я всегда была осторожна. Матильда предупреждала.

Я тяжело вздохнул. Выходит, всё даже хуже, чем я мог предположить? Но Тамила стояла живая, а сама по себе энергия не настолько опасна. Скорее всего, незнакомая мне Элени озвучивала лишние неудобные вопросы и пострадала из-за этого.

— Ладно. Лицензия у вас была?

Тамила опешила, с ужасом глядя на меня. Кажется, она явно не понимала, о чём вообще идёт речь и с чего б это я заговорил про какую-то лицензию. Можно подумать, заняться мне нечем. В её подозрительном взгляде можно было прочитать многое, от недоверия до страха. Какой чудный спектр эмоций.

— Какая лицензия? — переспросила ошеломленно она.

— На изготовление кукол, разумеется, — мрачно промолвил я. — Лицензия, спрашиваю, была? Я ведь понимаю, что кукольник не лично свой труд оформлял. Это ваше купание тоже каким-то образом в техкарту вписали. Или не существовало техкарт?

Тамила дернула плечом.

— Может, не стоит поднимать старое?..

— Стоит, стоит, — твердо промолвил я. — Так была или нет?

— Была техкарта, — наконец-то мрачно промолвила она. — Всё было. И лицензия старого образца была. Да только оно вам зачем?

— Надо, — твердо промолвил я. — Показывай, где вы её засунули. Посмотрим на ту вашу лицензию.

Тамила дрожала. Искать лицензию она явно не хотела, но, отлично понимая, что я не предлагаю альтернатив, не решилась спорить. Взгляд её метался из угла в угол, и она явно с трудом держала себя в руках, чтобы внезапно не разрыдаться, признаваясь во всём, что когда-либо совершала в своей жизни. Жалости к женщине я не испытывал ни капельки; Тамила вызывала у меня только стойкое отвращение и раздражение. Однако, на лицензию всё-таки было бы интересно взглянуть.

— Я не показывала госпоже Анне, — промолвила она. — Но только потому, что хотела её уберечь. Нечего девочке лезть в былое. А она бы заинтересовалась. А потом… Кому они нужны, те проблемы?

— Действительно, кому надо узнавать, как Матильда упорно чужими руками творила зло.

Тамила прошла мимо меня. На сей раз пришлось посторониться, и она потянулась было к двери, собираясь захлопнуть меня в подвале, но в последнее мгновение под моим тяжелым взглядом передумала. Грузная, полная, она медленно побрела вперед, с трудом преодолевая коридор и полуразрушенные ступеньки. Сгорбилась, втягивая голову в плечи, и вообще всем своим видом демонстрировала смесь недовольства и страха. Наверное, если б Анна увидела её в таком состоянии, то ничего б хорошего обо мне не подумала. Сказал бы, что запугиваю несчастную женщину.

Да по этой несчастной женщине энергонить плачет!