— Вы можете сделать соответствующие запросы, — пожал плечами я. — И узнаете в деталях, что именно здесь происходило и какой имело эффект. А теперь, будьте добры, покиньте помещение. Мне бы очень не хотелось напоминать вам в который раз, что вы здесь всего лишь гость, но вы вынуждаете меня это сделать.

Войчик не стал спорить. Он отвесил нечто напоминающее короткий поклон, коротко фыркнул, выражая собственное неодобрение, а потом спокойно прошел мимо меня. Наверное, собирался свернуть где-то внизу не туда, но потянувшаяся за ним магия, кажется, отбила у Владлена это желание напрочь.

…Как только дверь кабинета за ним захлопнулась, Анна ещё раз взглянула на меня, тихо охнула, а потом, не заботясь о том, что Войчик может вернуться, бросилась мне на шею.

Я только и успел, что крепко обхватить её руками, прижимая к себе, и втянул носом мягкий цветочный аромат её волос. Впрочем, с ним смешался ещё какой-то едва уловимый запах, смутно знакомый мне по прошлому опыту общения с Анной.

Она опять пользовалась силой, кажется, зайдя в этом куда дальше, чем нам удавалось прежде. И волновалась.

От волнения воздух вокруг нас едва ощутимо потрескивал, и мне почудилось, что мир вновь наполняется числами. Они витали вокруг, недостижимые, описывая какие-то едва заметные связи между элементами. Весь швейный цех напоминал огромную математическую модель, как и люди в нём, и единственной, кого я не мог просчитать и не мог описать с помощью чисел, оставалась Анна.

Проклятье!

Если так будет продолжаться и дальше, это плохо закончится. Моя магия и так уже со скрипом поддавалась контролю, а дальше станет только хуже.

Усилием воли подавив две силы, вступавшие в конфликт друг с другом, я крепче прижал к себе Анну.

— Мог бы сказать, что собираешься делать, — прошептала она. — Откуда ты взял эти документы вообще? Не было их здесь!

— Были, — покачал головой я. — Были, просто мы о них не знали. Тамила твоя показала, припрятала в тайнике. Прежде куклы изготавливались здесь и рассылались по поставщикам, разумеется, это регулировалось с точки зрения закона и даже прикрывалось кое-как, чтобы в случае независимой проверки можно было сослаться на обыкновенную коммерческую деятельность.

Анна выскользнула из моих объятий и взяла в руки бумаги.

— Потрясающе, — прошептала она. — Лицензия на изготовление, лицензия на продажу… Как тебе удалось?!

— Я взял за основу старые документы, — улыбнулся я. — Конкретной привязки ни к чему, кроме адреса и понимания, что речь идёт о куклах, не было, потому пришлось немного детализировать, чтобы у таких, как Войчик, не было возможности прицепиться к деталям, но… Как видишь, всё удалось.

Зелёные глаза анны сияли ярче обычного. Она выглядела такой счастливой, что мне даже не хотелось рассказывать о том, как именно Тамила поучаствовала в этом деле.

— Потрясающе, — прошептала девушка. — Значит, как только я закончу создавать инструменты, можно будет без страха приступать к работе!

Она отвернулась от меня, собираясь, очевидно, положить документы на стол, но я придержал девушку за талию.

— Что значит «закончишь создавать инструменты»? — надеясь, что в моём голосе сейчас не так много обвинительных ноток, поинтересовался я. — Не хочешь ничего мне объяснить?

— Я…

— Да, Анна?

В прошлый раз её попытки использовать дар едва не привели к фатальным последствиям. Я по себе знал, что с каждым разом резерв будет расширяться, но это не значит, что надо творить какие-то безумства и решаться на очередные глупости!

— Я ничего такого не делала, — поспешила уверить она меня. — Просто Ивару нужно было дать работу, чтобы он не простаивал, а денег купить весь инструментарий у нас нет… Да и, скажем прямо, не уверена, что найти необходимое ему так легко…

— И что ты сделала?

Анна потупила взгляд.

— Говори, — велел я, уже предчувствуя, что услышу какую-то шокирующую историю об использовании магии. — Мне будет легче исправить последствия, если ты скажешь обо всём прямо.

— Да нет никаких последствий!

— Позволь тогда в этом убедиться.

В голосе зазвенели нотки настоящего Истинного — властные, приказные. Я почувствовал даже что-то вроде отвращения к самому себе. В своём нормальном состоянии я бы никогда не обратился к любимой женщине в таком тоне…

Но рано или поздно изменения должны были начаться. Сначала характер, манера поведения, особенности магии.

А потом поспешная смерть того, что люди называют совестью, черствость и склонность к жестокости, присутствующая, должно быть, у каждого Истинного. Я знал, как это будет, и то, что сейчас пытался то отрицать, ничего не меняло.