— Постой, но разве не могло и правда всё это быть? Сначала пустыня, потом лес… Я тоже что-то об этом помню. Запах полевых трав… Дуновение ветра…

— И что, потом, на месте пустыни вырос лес с добрыми зверюшками? А потом что-то заставило их превратиться в… ну ты понимаешь в кого.

— Но ведь мы ранее могли происходить вовсе не из леса. Или ты не знаешь о бесшёрстных пришельцах, что, то и дело попадают к нам?

— Знаю. Но мы не такие, как они. Мы с тобой даже не такие звери, как остальные в этом лесу. Мы с тобой не похожи даже на Небыль и Агнца. Так что я больше верю в то, что мы изначально происходим отсюда и бежать нам некуда. Нужно измениться и приспособиться или умереть пытаясь.

— А если ты не прав? Мы не узнаем этого, пока не попробуем.

— Если выход есть и, более того, существует и наш настоящий дом где-то вдалеке от этих мест? Тогда у нас нет иного варианта сбежать, кроме как выслужиться перед БОГОМ КОРНЕЙ. Нынешние боги даже сами не знают, как это место работает. А вот тот, которому я служу, очень хорошо изучил многомерность. Что ему стоит исправить лесное пространство, свернувшееся в трубочку? В конце концов, когда мой план удастся, то ты будешь волен выбирать бежать тебе или остаться. Сейчас ты и такого выбора лишён.

— Нет, я всё же кое-что выбрал.

— Какой же ты упёртый. Ну пойдём, я наглядно тебе покажу, от чего ты отказываешься. — с этими словами он встал из-за стола и жестом приказал следовать за ним.

Мы вышли из обедни. Я шёл чуть позади Короля, пока он уверенно выстилал шаг по запутанным коридорам. Он был очень уверен в выборе маршрута, и, казалось, его не заботило ничего кроме дороги. Не заботило его и то, что в какой-то момент мы проходили довольно тихую часть крепости, где ни стражи, ни каких-либо других зверей не обитало. Коридор был полутёмен и пуст. Момент удобнее, трудно было подгадать.

Я вытянул руку направо, нащупал свой клинок. Дальше действо развивалось молниеносно. Со всей силы всадив лезвие в спину радушному хозяину, я сходу пробил хребет. Сталь прошла прямо между позвонков, и, с противным хрустом, вышла с другой стороны, раскрошив лёгкие. Через рукоять я чувствовал последние биения сердца и уже не сомневался, что убил своего брата.

Но тот, вопреки моим ожиданиям, не рухнул наземь, хватаясь за грудь. Он сделал пару уверенных шагов вперёд, заставив меня отпустить оружие. Затем, с клинком, торчащим из груди, он спокойно развернулся и тяжко вздохнул:

— Это было очень и очень подло. Мне горько, что нам, видимо, так и не удастся подружиться. И я поступлю с тобой не менее жестоко. Господа, сопроводите, пожалуйста, гостя к ростку БОГА.

Будто бы из ниоткуда, за моей спиной возникли два волка, схватившие меня за руки. Это было столь внезапно, что я так и не успел рвануть вправо, чтобы сбежать от опасности в свой бездонный мешок, как то делал ранее.

Меня привели в небольшую залу с высоким потолком. В её центре находилось нечто, походившее на огромное зелёное яйцо, укутанное в множество корней. Вокруг него, кружком, стояли звери, присоединённые к этому странному объекту головами. Из их черепов, будто трубочкой, стебли высасывали мозг. Я понял, что меня ждёт то же самое.

Острый коготь вычертил круг вокруг моей головы. Сильная лапа сняла верхушку черепа, обнажив содержимое. Корень от странного яйца потянулся к моей голове. Последним, что я услышал, были слова Короля:

— Теперь ты действительно ВСЁ увидишь сам.

Больше моё сознание не принадлежало тому миру, которому принадлежало моё тело. Сложно сказать, где мой разум прибывал теперь. Я всё ещё почему-то мог чувствовать своё тело, но само оно будто висело в невесомости. Я даже мог двигать руками и ощупать себя. Однако я совершенно не ощущал внешнего мира.

Не было ни звуков, ни запахов, ни температуры. Здесь будто бы не существовала ни воздуха, ни материи, только я один в безграничном вакууме, что был многим страшнее в своей бесконечности, чем Тихий Лес. Всё из-за неизведанности. Тотальной и всепоглощающей. Впервые на своей памяти, я ощущал, что не знаю, что мне делать.

До сего момента, я руководствовался простыми правилами и обычаями. Я всегда знал, к чему я стремлюсь и за что сражаюсь. Теперь же я был в тотальном нигде и не мог сделать ничего, чтобы исправить своё положение. Мне оставалось плыть в этом тёмном пространстве, в надежде, что вскоре я перестану дышать или умру от усталости. Так, за первой моей смертью, приведшей сюда, наступит вторая, окончательная. По крайней мере, мне очень хотелось, чтобы хотя бы эта оказалась последней и я обрёл покой.