Что это за люди, с такими навыками и волей, способные явиться сюда, чтобы стереть саму память о роде Хазгу? Почему именно сейчас, когда мы так близко к цели? Даэрлы знают или почуяли что-то?

Рассматривая деревья, помеченные незнакомыми рунами, я ощущал чужую силу и магические связи, вызывающие у меня внутреннюю неприязнь.

— Магия Даэрлов, — подтвердил мои подозрения Кайел. — Один из этих егерей родич Императора, совершенно точно!

— Как это может быть? — поразился я, представив, что брат Императора рыскает тут неподалеку.

— Очень дальний. Седьмая вода на киселе, — рассмеялся он. — Не близкий, конечно.

До скалы в предгорьях, куда мы все это время шли, оставалось не более дня пути. Варх во мне рвался на свободу, чуя свою стихию, так что я едва сдерживался, чтобы не поторапливать обоих шади, Кайела и Юма.

Боль дальнего родича накатывала время от времени, подливая масла в огонь злобы и ярости, разгорающийся все сильнее. Наконец, когда сдерживаться дальше было нельзя, я решился.

— Слишком медленно, опоздаем!

Наскоро объяснив, куда им двигаться, я бросил вещи, обернулся вархом и помчался вперед. Звериная суть ликовала, а разум застилала жажда мести и боевая ярость. Они ответят, они умрут! Идет расплата, приближается! Трепещите!

Мчался, что было сил. Несколько раз я прямо на ходу хватал лань и зайцев, мгновенно пожирая, жадно вгрызаясь в сырое горячее мясо.

Скоро, уже совсем рядом!

Близкая цель гнала меня вперед, наполняя азартом погони и жаждой схватки. Я представлял, как ворвусь в их лагерь, круша все на своем пути, разрывая слабые человеческие тела. Звериная суть варха все больше брала верх над голосом разума.

— Дэнг…, — пропела невидимая струна и я провалился сквозь какой-то магический барьер.

Потеряв осторожность, я мчался уже только на запах людей, и влетел в ловушку. Пространство как клейкое плетение свернулось вокруг меня, почти обездвижив. Варх кубарем покатился по земле, превращаясь обратно в человека.

Но даже так я не мог избавиться от чужого плетения. Оно въедалось все глубже, проникая под защиту и цепляясь сотнями маленьких магических крючочков. Каждый из которых надо было удалять, концентрируясь на нем.

Негромкий свист раздался неподалеку.

Завалившись за кочку, я лихорадочно скидывал с себя магическую сеть, проклиная свою медлительность и неосторожность. Казалось, что я двигаюсь как сонная муха, хоть и спешил изо всех сил.

Егеря рядом. Они меня еще не видят, но я их уже чувствую. Сорок, может пятьдесят метров. Еще десяток крючков!

Чужое плетение мелькнуло сверху и лопнуло, рассыпавшись на мелкую пыль. И некоторые пылинки успели меня коснуться. Плохо.

Один идет ко мне, второй страхует. Двадцать метров.

С легким звуком рядом со мной упала круглая бутылочка, испускающая белый дымок. Секунду я смотрел на нее, понимая, что это такое. А потом эта паскудная гранатка лопнула, разбрызгивая осколки и магический каст, изменивший свойства воздуха вокруг меня. Сонное зелье или обездвиживающее, это я успел понять и защититься, но эффект ужа дал о себе знать, еще больше замедляя движения. Задержав дыхание, я скинул последний крючок сети и выпрыгнул из плотного облака газа, перекидываясь в варха.

И сразу же ударил егеря мадьей, почувствовав, что и он готовит атаку.

Крикнув что-то товарищу, имперец окутался мерцающей пеленой и моя атака разбилась об нее. Но и брошенная врагом бутылочка пролетела мимо — я в прыжке ушел в сторону, а затем сбил егеря с ног. Его магический щит выдержал, а когти варха лишь увязли в нем.

Второй егерь поднял арбалет и я едва успел шарахнуться вбок. Стрела прошла в волоске, обдав магическим шлейфом. Артефакты!

Лежащий на земле человек ткнул меня кинжалом, но попал слабо и лишь немного разрезал шкуру на боку. Ерунда!

В ответ я обрушил на него град ударов, надеясь истощить защиту, но это не сработало. Тот, что был с арбалетом, вскинул к губам сигнальный рожок и несколько раз дунул в него, поднимая тревогу. А затем потянулся к поясу и откинул крышечку толстого тубуса. В его руке оказалась стеклянная гранатка.

Которую он тут же метнул в меня. А затем и вторую.

Ловкость и реакция варха позволили мне отбить их далеко в стороны, где они и лопнули, не причинив вреда.

Егерь подо мной вскрикнул — по его защите пошла рябь. Значит мне удалось таки достать его когтями, пробив одежду и разорвав легкую кольчугу. Рыкнув, я усилил нажим и когти вошли ему в грудь, раскурочив ребра. Он захрипел, на губах выступила пена, но сопротивляться не перестал, сорвав с пояса и сжав какой-то амулет. Резко бросившись в сторону, я едва успел избежать белого пламени, полыхнувшего ослепительно яркой вспышкой.

Земля, мох, трава, человеческое тело — все оказалось выжжено в серый невесомый пепел, который тут же подхватил легкий ветерок.