С особенным интересом они внимали про наши схватки с тварями из Необъятного. Удивительно, но мой хм… брат-демон почти не врал, а очень ловко недоговаривал или художественно дополнял истории правдоподобными фактами. Даже Хуунга, казалось, проникся и время от времени кивал чему-то головой. А судя по тому, как сверкал его глаза, он услышал то, что хотел.

— Это все правда? — спросил он меня прямо, когда Кайел закончил.

Я кивнул, наблюдая, как он с окаменевшим лицом поднимается на ноги.

— Покажи мне знак, Итан, — попросил он сдавленным голосом. — Я должен убедиться.

— Отойдем от костра, Хуунга, — быстрее всех разобрался Кайел. — Не дело, если сектанты будут знать слишком много. Они хоть и следуют воле Ланьерги, но всякое может быть.

Скрывать от дикого свой тотем я не видел смысла. Да и вряд ли он состряпает донос имперским чиновникам.

— Раш-Ханн, — громко выкрикнул воин, увидев изображение варха на моей руке, и тут же внезапно бухнулся на одно колено, склонив голову и вскинув руку с оружием. — Надвигается время свершений!

Этого не понял ни я, ни Кайел.

— Объясни, Хуунга. Что это все значит? — обратился я к нему, приглашая встать с колена. Он поднялся, как ни в чем ни бывало.

— Среди свободных племен Юл Брах есть несколько больших пророчеств. И одно из них говорит о человеке из дальних краев. Сказано, что будет он из древнего рода, и близкого нам по духу, а также то, что явится он к нам по своей воле и дружба с ним возвысит наши народы, — торжественно сообщил Хуунга, стараясь говорить как можно более понятно.

Но вышло все равно так, что мы едва поняли. Его акцент был ужасен.

— И ты думаешь, что я и есть тот самый человек? — уточнил я у дикого. Интересно, это тоже Михел посодействовал или как-то само наросло?

— Хуунга уверен, — кивнул тот. — Я сейчас ухожу, чтобы донести весть до старейшин. Они захотят говорить с тобой и приветствовать. Завтра на рассвете я вернусь к вам.

И прежде, чем мы успели возразить или даже открыть рот, наш гость отступил на шаг назад и пропал во тьме. Я не слушал ни звуков шагов, ни другого шума. Как будто растворился в воздухе. А мы с Кайелом переглянулись.

— Полагаю, я сделал верную ставку, брат-демон. Дикие тоже что-то знают про тебя, а эти татуированные ребята не так просты, — довольно улыбаясь, сообщил мой товарищ. Или уже можно считать его другом? Скорее да…

— Час от часу не легче. То на революцию подбивают, то пророчество выдумали, то…

— Хорош кряхтеть, судьбу не выбирают. Что бы ты сейчас делал в своем мире? Спал небось? — хлопнул меня по плечу Кайел. — А здесь вона как все вертится.

Так! Сговорились они что ли, меня в эпик всякий впрягать?

В ночь решили дежурить по двое, опасаясь этих самых валь-ванов. Неизвестно ведь, какую жизнь они ведут. Может ночную.

А наутро нас уже поджидал Хуунга. Сидел около большого камня и наблюдал за просыпающимся лагерем. Заметили мы его только, когда он сам подал голос.

— Мне указано пригласить вас к старейшинам, в Круг у Зеркальной реки, — объявил он. — Это полдня пути, лошади ждут. Итан?

— Отказываться нельзя, — шепнул мне Кайел, но это я и сам понимал. Да и стоит ли идти против пророчества?

Как оказалось, всех в Круг у Зеркального ручья не берут. А только нас с Кайелом. Остальных наших попутчиков проводят до берега реки, где они нас будут ожидать.

— Так не пойдет, — заявил я Хуунге. — Мы идем вместе и не намерены разделяться. С этими людьми я сражался плечом к плечу и не стану оставлять их в этих лесах на милость валь-ванов.

На лице дикого отразилось раздумье, но вскоре он кивнул.

— Тогда мы поедем вперед, а ваши люди, пусть следуют за нами.

— Лошадей для всех, — отрезал я. — мы будем двигаться только единым отрядом. Пусть это заложит основы будущей дружбы, как упомянуто в вашем пророчестве.

— Понимаю. Я постараюсь это устроить, — кивнул Хуунга. — Нас ждут. Когда вы будете готовы?

Покинув лагерь, мы около часа пробирались по неприметным тропам, забирая все больше вверх и дальше от реки. Наконец, мы вышли на небольшую поляну, на которой нас ожидало несколько воинов очень похожих на Хуунгу. Там же паслись семь лошадок.

— Будем ждать, — объявил наш провожатый, отойдя к своим. Дикие все как один не сводили с меня глаз, будто ожидая, что я стану вытворять что-нибудь эдакое, пророческое. А я просто лег под дерево, надвинул шляпу на глаза и задремал.

Недостающие лошади нашлись через два часа, но оказалось, что держаться в седле может лишь половина из нас. Пришлось неумехам садиться за спиной всадников, но те, вроде бы не возражали.

— Ач! Ач! — всадники погоняли своих скакунов резкими гортанными криками и те, резво везли нас среди леса и больших камней.