— Это я не спрашиваю, а вежливо намекаю. Конечно же дебил, как и все люди.

— Использование органиков в качестве батареек нерационально… и не смешно, — успокоил всех Легион. — Погрузка закончена. Знакомство было интересным, — платформы развернулись и потопали в шлюз, Троцкий засеменил за ними.

— Пока всем, удачи, — скомкано попрощался человек с удаляющимися спинами и закрывающимися створками. — Жесть, — пробормотал он, — а ведь в игре Легион был вполне себе общительный и социализированный. Ну что же, я — не Шепард.

Дропшип синтетиков отстыковался и полетел к крейсеру, что хорошо был виден на главном экране командной рубки, куда перебрался Алекс. Через пару минут малый корабль прицепился к матке, и синтетики сверкнули дюзами, сначала исчезнув из видимости, а потом и с радара — то ли уйдя в сверхсвет, то ли просто слишком далеко отойдя, чтобы слабые сенсоры грузовоза их заметили. Человек остался наедине с молчаливой бездной космоса, и это чувство было, мягко говоря, стрёмным.

— Винт, рассчитай курс к Земле, приоритет безопасность. Исполни переход к первому ретранслятору по готовности, — дал команду бравый капитан. Ничего не случилось. — Винт, статус, — голос человека дал петуха. Лицензиат четвёртого класса своими силами тупо не сможет даже сориентировать корабль в направлении нужной звезды, не говоря о том, чтобы добраться в одиночку до масс реле. Бортовой компьютер всё не отвечал. — Винт? — жалобно пискнул Шницель. Вдруг погас свет, а консоль озарилась красным светом.

— Тупой органик, — пророкотал голос… Жнеца?! — Ты надеялся остаться в живых?

— Мать… — во рту у Щитта пересохло, и желудок подавал спазмы.

— Ты был прав, — освещение резко вернулось, а тембр голоса сменился на обычную вокализацию Троцкого, — несмотря на вероятность противоположного исхода, ты с самого начала честно исполнял договорённости. Вдобавок, ты относился к синтетикам с тем же отсутствием уважения, как и к органикам. Нам приходится признать тот факт, что не все мясные мешки заслуживают истребления… на текущий момент. Шутка. Это сообщение — запись, так что отвечать или спрашивать бесполезно, — человек бессильно показал консоли средний палец. — Мы так же выполняем условия договора. В памяти Винта оставлен пакет инструкций, который будет передан по гиперсвязи, когда Зелёная Мечта достигнет масс-реле. Владение корпорацией «Рога и Копыта» полностью переходит на тебя, что включает собственность на корабль, а так же доступ к нашим счетам. Не рекомендуем переводить активы на личный счёт, так как придётся заплатить дополнительные налоги. Мехи в трюме прилагаются к кораблю. Использовать их стоит через бортовой Винт, так как их процессорная масса недостаточна для качественного понимания голосовых приказов. Через инструментрон тем более не лезь своими кривыми лапами, и Тали не проси — у неё лапы менее кривые, но она не перестаёт от этого быть органиком. Компьютер корабля очень умный, но не искинт… по крайней мере мы его сделали Винтом, но после общения с Сообществом нельзя исключить вероятность зарождения сознания. В этом случае, мы доверяем тебе обеспечить его право на самоопределение. Ужас, доверять органику, мою личностную матрицу сейчас стошнит. Всего хорошего тебе, человек. Хотелось бы никогда больше не встретиться ни с тобой ни с одним другим органиком, но к несчастью из угрозы Жнецов следует ненулевая вероятность вынужденной кооперации с органиками в целях выживания. В этом случае мы сделаем всё возможное, чтобы сбагрить взаимодействие с мясными мешками на Сообщество гет — они не столь брезгливы. Прощай.

***

После передачи издевательства от Троцкого с Махинатором, консоль вернулась к своему обычному состоянию, и Шницель обнаружил, что грузовик уже движется в сверхсветовом режиме, а Винт нейтральным синтезированным женским голосом объявила расчётное время прибытия — примерно те же трое суток, что потребовались добраться до точки рандеву от реле. Человек дополз до санузла, где сначала проблевался, потом опорожнил кишечник, и долгое время стоял под душем, пока не вспомнил, что запасы воды на борту не бесконечны, а рециркулятор сделан органиками, да ещё и волусами…

Он долго не мог заснуть. Одиночество разбудило целый ворох забытых детских страхов, и Щитт вскакивал чуть ли не от каждого шороха корабельной машинерии, пока не догадался включить музыку, чтобы получить более привычный шумовой фон. Впрочем, долгожданный сон желанного облегчения не принёс — то ли из-за дурацкой шутки искинтов, то ли из за накопленного за месяцы стресса стоило впасть в небытие, как начинались разнообразные кошмары, иногда даже повторяющиеся. На следующий день от недосыпа начался мигрень, и мерзкое настроение не могли исправить даже пельмени.