Асари попыталась встать, но Кона вцепилась в неё обеими руками, а снизу гневно мяукнул Тикку.

— Ну нет, никуда ты не пойдёшь, — заявила инженер.

— Вот, заноза мелкая, — сдалась дева. — Да не знаю я! Мне двести двадцать лет, я тебя с ним вместе взятых в четыре с лишним раза старше, икру тебе в лазурь! Думаешь мне не хочется забыть обо всём и по-детски в него втрескаться?! — кварианка шуганулась от неожиданного напора, но свою жертву не выпустила. — Тот галакт, которого я потеряла? Моя первая любовь, саларианец. Мы с ним прожили счастливую и долгую по их меркам жизнь, а потом он умер. От старости!

— Мой дед, — прошептала Лем, — был, конечно не такой старый, как ты, но перед смертью говорил, что жалеет не о том, что сделал, а о том, чего не сделал.

— Ну-ну, — скептически посмотрела на неё Вазир, — знаешь, я вообще-то гендерным предрассудкам не подвержена и кварианка в семье меня не пугает, вот только чем это всё кончится? Так я тебе скажу. Похороню я вас лет через сто и останусь одна дочек воспитывать.

— Баранки гну, — передразнила её Кона. — Капитан говорит, что через пару лет война со Жнецами, которую мы можем и не пережить. А ещё, без всякой войны есть Тали, которая пока ты разбираешься со своими чувствами запросто может Алекса увести. Ты в курсе, что у неё теперь фамилия Щитт?

— Что-о?! — опешила асари.

— Тали’Щитт нар Райя вас Горыныч. Пятый адмирал Кочующего Флота. И на капитана облизывается, — наябедничала кварианка.

— Ох уж мне это кварианское нашествие, — Тела покачала головой, — руку-то отпусти.

— А что ты там говорила про кварианку в семье? — напомнила Кона.

— Моногамия, это заскок присущий гендерным расам, а не асари, — хмыкнула Спектр, — так что все эти навязчивые идеи с соперничеством живут исключительно в ваших, кварианских головах. Я вам, вообще, не виновата, что ему нравлюсь…

— Так, может…

— Иди в лазурь, — отрезала Тела, — не наглей. И вообще, я не альтруистка какая-то, чтобы своего мкаре отдавать. Давай, сначала, просто попробуем подружиться, что с нашей разницей в возрасте не так уж и легко. И вообще, делить Алекса не спросив его мнения, как минимум тупо.

Девушки немного помолчали, после чего кварианка встала и принесла из кухонного шкафа пакет с печеньем и огромную конфету. Содержимое пакета отправилось на стоявшее там пустое блюдце, а конфета осталась в руках.

— Кушай, — хозяйка указала тостым пальцем на сдобности, — они лево-аминные, держу для подружек. Их даже Зелень любит, хоть и синта.

— Лемка, если честно, я вам немножко завидую, — неожиданно призналась Вазир, жуя печенье.

— Ты это сейчас серьёзно? — нахмурилась Кона.

— Извини, я не про лазурец с родителями, — поправилась асари. — Я имею в виду тот факт, что ради неё он прекратил войну, что тянулась три века, а ради тебя не задумываясь пошёл на смерть.

— Мяк?! — девчонка от удивления поперхнулась сладким и закашлялась.

— На записи, — объяснила Спектр, — во-первых он первым делом прикрыл тебя, хотя со своей скоростью мог, наверное, прибить обоих кваров перед тем, как они пережгли ему бронекостюм. А во-вторых, вместо того, чтобы одеть шлем, он бросил его в гранату. В полной броне, даже обесточенной, ему эта граната до задницы, а дальше его достали только потому, что голова была неприкрыта.

— Ты хочешь сказать, что… — Лем аж посерела.

— Заткнись, дура, — асари отвесила ей шелбан и, пока Кона тёрла лоб, пояснила, — я пытаюсь сказать, что он тебя ценит больше жизни, а не ту депрессивную клитню, что попытался придумать твой мозг.

— Ну, тебя он тоже ценит, — буркнула кварианка. Лоб болел.

— Ага, свидания, ужины, на руках носит, — улыбнулась дева, — вот только пока что никого не убил. Приревновать, что ли? — она задумчиво почесала хентакли. — Да шучу я, успокойся, — засмеялась синекожая. — Значит так, вечером идём к Карне. Ты с нами и это не обсуждается. У тебя есть, что одеть, кроме скафандра?

— Ну… задумалась Лем, — у Жаклин что-то в шкафу есть, у нас размеры похожи и Зиро сказала, что я могу пользоваться. А что, у кормящего матриарха в баре теперь дресс код?

На этот раз печеньем, поперхнулась спектр. Она прокашлялась, запила крошки водой из бутылки Коны и протёрла слезящиеся глаза.

— Ты как скажешь… Смотри, перед Этитой не ляпни, прибьёт же, — она задумалась и подозрительно посмотрела на подростка, — погоди, а как ты меня тогда называешь?

Хозяйка квартиры задумалась, опустила голову и, посмотрев исподлобья на гостью всё же сказала правду,

— Сиреневые Щупальца.

— Ну… ах… ты… Плоскодонка! — возмутилась та.

— Корма подержанная!

— Водоросль языкастая!

— Галера!

— Э-э, почему «галера,» — удивилась Тела.

— Потому что ты такая старая, что когда была молодой, то мы на Раннохе ещё моря на вёслах бороздили, — Кона высунула слегка раздвоенный язык.