Впрочем, на самом деле, не суть важно, что лежало в основе ее «воодушевления». По факту, сосала она виртуозно и доставила Бармину море удовольствия, не оставив при этом неприятного чувства, что он ее попросту использовал. А такое у него в прошлом иногда случалось именно во время минетов. С одной стороны, Игорю Викентиевичу был приятен сам факт мужского доминирования, — один взгляд снизу-вверх чего стоит, — но с другой стороны, секс без взаимного удовлетворения всегда имел для него оттенок разочарования. Поэтому в прошлой своей жизни он никогда не спрашивал у своих партнерш, имитируют ли они во время секса оргазм. Стонут, и слава богу, а то стыдно как-то получать удовольствие за чужой счет. Возможно, это была его личная слабость, как мужчины, а Бармин стремился изживать свои прежние слабости в этой новой жизни. Однако, так или иначе, но внезапная импровизация, на которую он сподвигнул свою первую жену, не просто ему понравилась, она доставила ему удовлетворение в полном смысле этого слова.

— Вот даже не знаю, что сделать сначала, — сказал он вслух, взяв Ульрику за плечи и поднимая ее с колен, — штаны застегнуть или тебя с пола поднять?

— Решение принято в мою пользу, — улыбнулась кронпринцесса и медленно с неподражаемым изяществом облизала губы. Глаза ее при этом сияли именно так, как и должно быть после хорошего секса.

«Счастливая натура? — спросил себя Ингвар. — Возможно, мне просто повезло!»

— Это точно, — ответно улыбнулся Бармин, поправляя и застегивая брюки. — В твою пользу, ибо ты вне конкуренции.

— Значит, мир? — Заглянула она ему в глаза.

— Я позвал тебя именно затем, чтобы прекратить конфликт, — не стал скрывать Ингвар.

— И минет был запланирован, как акт примирения на твоих условиях? — уточнила Ульрика, балансируя между удовлетворением и разочарованием.

— Чистая импровизация, — откровенно признался Бармин. — Само как-то вышло, и я тебе, Рикке, благодарен не только за то, что это был лучший минет в моей жизни, но и за то, что подыграла.

— Значит, понравилось… — усмехнулась женщина, по-видимому, вполне удовлетворенная его ответом. Усмешка получилась до крайности соблазнительная, но на сегодня им было уже достаточно.

— А разве могло не понравиться? — «удивился» Ингвар. — Ты великолепна, Рикке… когда не делаешь глупостей.

— У нас все может быть хорошо? — не констатация факта, а вопрос. При том очень важный вопрос.

— С чего бы стало иначе? — Вопросом на вопрос ответил Бармин. — Ты красивая женщина, Рикке. Вполне в моем вкусе. И секс с тобой, я думаю, не скоро превратится для меня в рутину. Для тебя, надеюсь, тоже. Между нами нет любви, это факт, но ничто не мешает нам для начала просто подружиться. Как считаешь, можем мы стать искренними друзьями?

— Если закрыть глаза, можно подумать, что ты старше меня, — словно бы, невпопад ответила Ульрика.

— Жить с закрытыми глазами довольно затруднительно, — покачал головой Бармин. — Но ты не ответила на мой вопрос.

— Да, нет, Ингвар, ответила.

— То есть, ты готова признать меня старшим, — сформулировал Бармин то, что, по его мнению, должно было быть произнесено вслух, — я правильно тебя понял?

— Да, Ингвар, — сейчас она уже не улыбалась, а смотрела на него с самым серьезным выражением лица, — ты главный, и это не обсуждается. Я, собственно, за тем к тебе и шла, чтобы помириться. Обрадовалась, если честно, когда ты меня позвал. Даже подарок с собой захватила. Все никак не получалось тебе ее отдать, а тут такой удобный случай.

— Кого ее? — не понял Бармин.

— Варвара сказала, что у тебя все еще нет ни одной наложницы, — объяснила женщина, говоря о пласаже[3], как о чем-то само собой разумеющемся, естественном а, значит, не безобразном. — Вот я и хотела тебе подарить первую наложницу. Но в Гетеборге все было как-то не с руки, и здесь сегодня тоже. Только приземлились, а ты уже убежал по делам.

О том, что Бармин убежал не один, а с Варварой, кронпринцесса благоразумно промолчала, зачем снова нарываться на неприятности, если сама сказала, что пришла мириться?

— Красивая? — поинтересовался Ингвар, просто чтобы не молчать. На самом деле, он все еще переваривал слова своей первой жены.