[8] Ободриты (древане, бодричи) — средневековый союз славянских племён, относящихся к полабским славянам. Местность проживания — нижнее течение Эльбы (Лабы), запад современного Мекленбурга, восточная часть земли Шлезвиг-Гольштейн и северо-восточная часть современной Нижней Саксонии (области, восточнее города Люнебург — Вендланд, район Люхов-Данненберг), где проживали древане.

[9] Дарри (от древнесканд. darr — "дротик, копье") Менгден — выдуманный автором свейский ярл, приведший свою дружину на помощь князю Никлоту в его борьбе с немцами под предводительством герцога Генриха Льва.

Никлот (ок. 1105–1160) — последний независимый князь бодричей/ободритов (1129–1160) и родоначальник Мекленбургского дома.

[10] Анналы — погодовые записи событий, связанных с жизнью города, области или страны. В современном языке слово «анналы» часто используется в значении «хроника», запись значительных событий.

[11] Ясы — этническая группа в Венгрии, первоначально одно из аланских племён, пришедшее на территорию Венгрии в XIII веке. Они расселились на равнине к востоку от Дуная.

Хайду — исторический комитат (область) в восточной части Венгерского королевства, в степях Хортобадя к востоку от Тисы.

Ладины — народ, входящий в группу ретороманцев. Живут в исторической области Тироль на севере Италии. Говорят на ладинском языке; пользуются также итальянским и немецким. Верующие ладины — католики.

[12] Диана в римской мифологии — богиня растительного и животного мира, охоты, олицетворение Луны; соответствует греческим Артемиде и Селене.

[13] Штирия и Бургенланд — исторические области Австрии.

[14] В обыденной русской речи бонвиван — это беспечный и богатый мужчина, живущий в своё удовольствие.

Глава 6(2)

2. Девятнадцатое-двадцатое декабря 1983 года (Вечер-ночь)

«Не было печали, так черти накачал! — зло подумал Бармин, как минимум, в третий раз за последние полчаса вернувшись памятью к разговору, состоявшемуся в замке Вогнема. — Но с другой стороны…»

С другой стороны, древние не зря говорили, «Praemonitus, praemunitus» — предупрежден — значит вооружен. А вооружатся придется наверняка, знать бы еще, как это сделать! Но зато теперь становились понятны резкие телодвижения Карла Августа и союзников из Северо-Западных княжеств. Получалось, что они знали? Знали или только догадывались? Предчувствие большой войны? Возможно, что и так. Но о чем, тогда, думает император? Он что, вообще мышей не ловит? Это же его империю собираются рвать на куски!

«Какого хрена было собачится со мной, ослабляя заведомого союзника? Неужели разведка спит на посту?»

Впрочем, Бармин мог бы и не задавать риторических вопросов. Он помнил, как в его прошлой жизни просрал начало войны другой вождь народов. Там и тогда ведь тоже все было понятно. Идея войны, что называется, носилась в воздухе. Все, кто имел мозги и умел ими пользоваться, знали и понимали, быть беде. И, вроде бы, готовились. Но, во-первых, готовились, похоже, к какой-то другой войне, а во-вторых, ошиблись в расчетах и неверно оценили масштаб приготовлений. Ну, или как-то так, поскольку Бармин был ни разу не знаток этого вопроса, и, возможно, озвучивал сейчас какую-то из неправильных теорий, но уж больно ассоциации были недвусмысленные.

— Не молчи, Инг! — нарушила молчание Мария, терпеливо просидевшая все эти полчаса в кресле напротив Бармина. — Давай об этом поговорим!

— Не могу, — признался Ингвар. — Надо бы сначала успокоиться, привести мысли в порядок, тогда и поговорим.

— Отложим до утра? — предложила Мария.

— Да, — согласился Бармин. — Утро вечера мудренее. И знаешь, что, придержи до времени эту информацию. Не надо пока говорить с отцом. Девочкам тоже не рассказывай, не надо. День-два погоды не сделают. И даже неделя или две, если на то пошло.

— Ты ему не доверяешь? — нахмурилась жена, явно имея в виду своего отца.

— Ему доверяю, а вот его окружению — нет, — объяснил свою позицию Ингвар.

— Это из-за Нетшина?

— Из-за него, но не только, — покачал Бармин головой. — Если есть один, может быть и другой. Подумай еще вот о чем, кто мог знать о том, что Хатун ждет от меня ребенка?

— Если не брать в расчет, что это мог сделать кто-то из ее окружения, — предположила Мария, — остается мой отец и его приближенные. Подозревать отца мне не хочется, но вот его штаб — это совсем другое дело. Тут же вокруг полно шпионов жандармского управления и контрразведки. Многого о нас они не знают, но в этом случае многого знать и не надо. А информация стекается в штаб и только оттуда поступает к отцу. Так что, теоретически, это может быть кто-то из его офицеров, и он, я думаю, не обязательно шпион или предатель родины. Достаточно, если просто твой недоброжелатель или просто болтун. Мог шепнуть куму-то по секрету, а оттуда, в особенности, если речь о юго-восточных княжествах, слив пошел уже к австриякам.

— Звучит реалистично, — согласился Бармин. — Но давай все же отложим этот разговор до утра.

— Извини!

— Ерунда! — отмахнулся Ингвар.

— Я приду к тебе сегодня. — Не вопрос. Констатация факта.