Осторожно, чтобы не разбудить, Костя освобождает правую руку. Аккуратно снимает с себя Глорию и шустро выползает из объятий Архасы. Девушки не просыпаясь пододвигаются друг к другу. Архаса ловит Глорию, прижимает к себе и со словами «люблю тебя, Костя» целует её в лоб.

 

— И я тебя, мой Повелитель, — вздыхает Эрми и обнимает орчанку и гоблиншу.

 

— Красота-то какая, — глядя на них умиляется Повелитель. — Хм, раз уж так получилось… Ладно, почему нет. Надо сделать им приятное.

 

Поправив халат, Константин аккуратно выходит из спальни, осматривается принюхивается и ориентируясь на запах еды, топает по коридору. Останавливается у двери за которой слышится звон посуды и грозные выкрики, улыбаясь открывает её и попадает в кухню где кипит работа. Летают дурманящие ароматы жареного мяса и специй. На столе благоухают свежий только что извлечённый из духовки хлеб и целое блюдо пирожков. Пахнет молоком, мятой, разными травами и пивом.

 

Народ, точнее три гномы, две человеческие женщины и две гоблинши, носятся как угорелые. Стоящая на табуретке, сурового вида пожилая гнома, взмахивая половником раздаёт указания, отчитывает всех и торопит одновременно. По её словам, через полтора часа завтрак и всем следует поспешить. При этом использует такие красочные речевые обороты, что Константин даже заслушивается. Стоя у стола берёт пирожок и внимая мудрости женщины, откусывает… В этот момент, стоящая на табуретке гнома, замечает его, икает и роняет половник. Вслед за ней замирают и все остальные. Дружно падают на колени… Гнома же слетает с табуретки подбегает и падает прямо у ног Кости.

 

— Повелитель… Не ешьте это! — со слезами на глазах голосит она.

 

— Пофему? — продолжая с аппетитом есть спрашивает он. — Это же с капустой, мои любимые.

 

— Но капуста… — полностью теряется гнома. — Это… Это еда бедняков. Хуже только… С картошкой.

 

— С чем? С картошкой…

 

— Не велите казнить! — бьётся головой об пол гнома. — Простите дуру старую. Забылась, из ума выжила, поставила нашу еду рядом с вашей.

 

— Ну-ка перестань! Хватит. Лоб расшибёшь кто мне готовить будет? Умру с голоду, будет на твоей совести. А какие с картошкой?

 

— Вот эти, — совсем ничего не понимая говорит гнома.

 

— Заценим… Только, пожалуйста, не падай.

 

Взяв указанный пирожок, Константин, откусывает и довольно мыча закрывает глаза. Откладывает пирожок, встаёт перед теребящей передник гномой на одно колено и берёт её за руки.

 

— Как ваше имя, о Великая Кулинарная Волшебница?

 

— М-м-м-м… Я? Моё? Марита. Я…

 

— Повелеваю… Нет, как-то не так. Умоляю вас, готовить мне такие чудные яства, каждый день.

 

— Но Повелитель! Это же… Вам и правда нравится? Попробуйте с луком и яйцами. Скоро будут с творогом. Сейчас. Эй, доставайте, готовы уже. А запить? Вина?

 

— Молока, — улыбается Константин. — Ну, раз я так удачно зашёл… Поговорим?

 

Повелитель и гнома, уходят в неприметный закуток где садятся за стол, им тут же приносят пирожки и молоко, после чего Константин наседает на гному с вопросами. Как жизнь? Как работа? Откуда дровишки, то есть картошка.

 

Что не удивительно, жизнь у работников кухни, не очень. Денег не дают. Выживают за счёт того, что забирают себе объедки, коих после каждого приёма пищи, до прихода Константина оставалось уйма. Так же живут натуральным хозяйством по плану что посеяли то и съели. Ну и, во всю использовали своё положение. Всё таки у них все стражники прикормленны. Поэтому, на их маленькие шалости в виде готовки для себя и воровства остатков еды, банально закрывали глаза. С картошкой же, которая здесь вовсе не картошка, а земляные яблоки, просто это подправленный заклинаниями разум Константина так переводит, вышло очень интересно. Она здесь есть и была всегда. Вообще картошка считается исконно гномьей едой. Но, десять лет назад, Старый Король и его приближённые, почему-то решили что картошка это зло. Выращивать её, было решено запретить. А за торговлю ей или распространение выписывались огромные штрафы. Однако, сильно рискуя, гномы продолжили её выращивать. За городом, в лесах, вскапывали землю и выращивали. Капуста, огурцы и тыква, считались едой бедняков. Их употребление вызывало насмешки, публичное порицание и штрафы, символические, но обидный.

 

— Ой полудурок, — залепив ладонью по лицу стонет Константин. — И почему он так сделал?

 

— Я, думаю, к тому времени он выжил из ума, — качает головой гнома. — Начал принимать дурацкие законы. Запирался в сокровищнице и пересчитывал деньги, иногда по несколько дней там сидел. Всё боялся, что сокровища украдут.

 

— Ладно… Все эти дурацкие законы я отменю. Как закончите здесь, все подойдите ко мне. Я распоряжусь чтобы вам заплатили.

 

— Благодарю, Повелитель, — сдержанно кивает гнома, недолго думает и продолжает. — Чего желаете на завтрак?