Ничего не говоря, Гарри встал из-за стола, подхватил свой рюкзак и быстрым шагом направился на выход. Он не смотрел по сторонам, понимая, что на него сейчас смотрят все.

Через пару минут Гарри уже углублялся в коридоры академии. Из-за Кубка По, проводимого сегодня, большинство учеников и преподавателей находилось возле реки, другая часть завтракала, поэтому натолкнуться на кого-то он не боялся.

Ноги сами привели Гарри к статуе Эдгара Аллана По, которая находилась на достаточно удалённом расстоянии от столовой и от выхода к реке. Он со вздохом присел рядом со статуей на железный постамент и, вытащив из кармана зеркальце, позвал Сириуса.

Крёстный не ответил, в отражении был лишь сам Гарри. Он ещё несколько раз позвал Бродягу, но снова ничего не вышло — Сириус не отвечал. Гарри едва сдержался, чтобы не разбить зеркало о ближайшую стену. Шрам стал неприятно пульсировать, а в висках начала биться кровь. Он откинулся назад, прижимаясь затылком к холодному железу статуи, и глаза наткнулись на знакомый рисунок, изображённый на задней поверхности книги, которую в руках держал знаменитый писатель. Точно такой же рисунок ему показала Уэнсдей вчера вечером: человеческий череп на фоне раскрытого цветка.

— Белладонна… — прошептал себе под нос Гарри, но его неожиданно окликнули.

— Чего расселся, Гарри?

Это была Бьянка. Девушка уже приготовилась к предстоящему соревнованию, закончив свой боевой раскрас. Жёлтые тени, видимо, должны были подчёркивать цвет костюма, в который она ещё не успела переодеться. Вряд ли, подумалось Гарри, Барклай слышала о терактах в Англии: слишком занята та была сегодняшним соревнованием.

— Да вот, отдыхаю.

Гарри попытался улыбнуться как можно менее вымученно, и у него это даже получилось. Бьянка с сомнением оглядела сидевшего на постаменте и державшего в руках небольшое зеркальце Гарри, а затем недоверчиво хмыкнула.

— Не участвуешь в Кубке По? — поинтересовалась девушка, заглядывая в его зелёные глаза.

— Нет, — отрицательно помотал головой Гарри.

— Вроде Роуэн же вылетел… — Барклай приложила палец к накрашенным чёрной помадой губам.

— Меня никто не приглашал, — равнодушно отозвался Гарри.

— Не приглашал, говоришь? — Бьянка неожиданно ухмыльнулась. Она стрельнула глазами в статую за спиной Гарри. — Приглашал… — вновь повторила она, а затем выдала что-то неожиданное: — Эдгар Аллан По любил загадки.

— И что это значит? — недовольно спросил Гарри, хмурясь.

— А ты подумай, — рассмеялась девушка, а потом махнула ему на прощание рукой и скрылась за поворотом.

— Подумай, — эхом отозвался он и снова кинул взгляд наверх, осматривая символ.

Гарри забрался на постамент, заглядывая в раскрытую каменную книгу, и наткнулся на бессмысленные, шедшие в ряд строки. Он попытался хоть что-то понять в мешанине слов, но ничего не получалось. Новость о теракте в Англии всё никак не хотела уходить из его головы.

— Что бы сказала Гермиона? — Гарри представил свою подругу, которая сейчас должна была находиться в Хогвартсе. Именно ей он оставил Хедвиг, зная, что Гермиона позаботится о сове.

«То, что произошло в Англии — ужасно, но ты ничего с этим сделать не можешь. Так что стоит сосредоточиться на том, что происходит вокруг», — наверное, так сказала бы самая умная ученица Хогвартса.

— Эдгар Аллан По любил загадки, — продекламировал он, водя пальцем по строкам. Гарри уже не в первый раз слышал эту фразу: сначала от директора Уимс, теперь от Бьянки.

Гарри достал из рюкзака блокнот с ручкой и попытался составить слово из первых букв каждой строки, но получилась ерунда.

— Конечно, всё не может быть так просто. — Он вздохнул, пытаясь отвлечься от мыслей о родной стране. — Это загадка для школьников, она не может быть очень сложной…

Гарри ещё несколько раз полностью перечитал то, что записал в блокнот. Общий смысл едва ли угадывался, каждая строка словно была вырвана откуда-то, да и в целом общее содержание не вязалось между собой.

— Тогда это не одна загадка, а множество, — прошептал себе под нос Гарри, медленно следуя к пристани, откуда уже можно было расслышать шум от собравшихся людей.

На новой странице блокнота он потихоньку начал выписывать то, что смог разгадать. Получилось так:

«Противоположность ночи — день;

Самосевный цветок — …;

За два месяца до июня — апрель;

Кислое растение — …;

Животное-прачка — …;

Он тает на солнце — лёд;

Чай и специя — …;

Без начала и конца — круг;

Неоспоримый постулат — аксиома»

Гарри был даже доволен собой, не унывая из-за того, что большинство загадок остались без ответа. Он не очень хорошо разбирался в ботанике, на которой споткнулся. «Животное-прачка» вертелось на языке, но Гарри так и не смог поймать слово.