Кто-то положил руку на плечо Гарри. Он обернулся: рядом с ним стояла директор, загораживая собой солнце.

— После награждения не мог бы ты зайти в мой кабинет? — спросила Уимс. Она внимательно разглядывала лицо Гарри, будто стремясь найти на нём что-то такое, чего не видели другие. На секунду она задержала взгляд на шраме в виде молнии.

— Конечно, директор, — согласился Гарри.

Он подозревал, о чём может пойти разговор — только о происшествии в Англии. Ибо Гарри не совершал ничего плохого, не привлекал к себе внимания администрации, учился более-менее прилежно, так что оставалось только одно: теракт на родине.

***

Под град аплодисментов Уимс вручила кубок сияющей Инид, упомянув, что рада его возвращению в Офелия-холл, в котором она сама когда-то училась. На этом официальная часть была окончена, и директор отошла в сторону, дабы не мешать ученикам праздновать победу. Гарри стоял чуть в стороне, поглядывая на директора, так что легко перехватил её взгляд и, не задерживаясь, подошёл.

Они молчали, пока шли по обезлюдевшим коридорам. Тишина была нарушена лишь когда они оказались в директорском кабинете. Гарри присел в кресло напротив стола, рассматривая чучела ворон.

На этот раз кабинет был хорошо освещён: из окон лился солнечный свет, а камин в виде головы горгоны мягко мерцал всполохами огня. Уимс села на своё место.

— Гарри, то, что произошло в Англии сегодняшней ночью, — ужасно.

По серьёзному лицу директора сложно было сказать, что она чувствует на самом деле. Не выдержав, Гарри хмыкнул. Уимс снисходительно не обратила на это внимания.

— Возможно, тебе стоит сходить к психологу и выговориться?

— Со мной всё нормально! — возмущённо отозвался Гарри.

— Нам всем иногда необходимо поговорить с кем-то.

— Я не собираюсь резать вены или лезть на стены, — фыркнул он, поджимая губы.

— С твоими родными или друзьями всё хорошо? Ты связывался с ними? — участливо спросила Уимс.

Этот вопрос больно уколол Гарри. У него не было ни одной возможности хоть как-то узнать, пострадал ли кто-то в этих нападениях и всё ли хорошо с Хогвартсом, с Роном и Гермионой, с семьёй Уизли. Да, он сейчас рад бы был услышать, что с Дурслями всё нормально. Но не мог. Единственной ниточкой в Англию был Сириус, но тот не отвечал.

— Да, связывался, с ними всё в порядке, — как можно уверенней ответил Гарри.

— Насколько мне известно, у тебя нет телефона или ноутбука. Каким же образом ты с ними поддерживаешь связь? — Уимс прищурилась.

— Телепатически, — процедил Гарри, едва удерживаясь, чтобы не рявкнуть. — Попросил у соседа по комнате позвонить.

— Я тебе не враг, Гарри, — неожиданно тепло сказала Уимс, откидываясь на спинку кресла. — Я, как директор, могу вынудить тебя ходить к специалисту, — она нахмурилась, не давая ему вставить слово, — но не буду. Я бы хотела, чтобы ты понял: в Неверморе мы помогаем друг другу вне зависимости от того, кем являемся.

— Я понимаю, директор, — медленно кивнул Гарри. — Я могу идти?

— Ещё один вопрос: ты бы не хотел мне ничего рассказать?

В этом вопросе Гарри подспудно чувствовал не одно дно. Положение её тела, наклон головы, проницательный взгляд, лёгкая полуулыбка на губах директора, — всё это непостижимым образом отзывалось в его голове простой мыслью, что она что-то знает или о чём-то подозревает.

— Нет, директор Уимс.

— Тогда вы свободны, мистер Блэк.

Гарри бросил на неё последний странный взгляд и вышел из кабинета, рассуждая, о чём могла догадаться директор. Он пытался заставить себя думать о чём угодно, лишь бы не об Англии и ночном происшествии.

Вскоре его мысли перескочили на статую Эдгара Аллана По, но, подходя к ней, Гарри понимал, что ни сейчас, ни позже проверить «два щелчка» не получится: слишком много вокруг было людей. Ученики разбрелись по школе, и особенно много их собралось во дворе, где была и обнимавшаяся с кубком Инид. А ещё был Кент. Подбитый Кент, прижимавший к распухшему синяку под глазом пакет со льдом. На все вопросы Гарри он отмахнулся, сказав, что упал, когда спускался по лестнице. Каким образом можно было упасть так, чтобы у тебя остался ровненький синяк, как от удара, Гарри понять не смог, но Кент явно что-то недоговаривал, бросая недовольные взгляды на мрачную Бьянку, сидевшую в окружении подруг-сирен.

Время до вечера Гарри коротал за своими ежедневными делами, которые уже были ему как кость в горле. Практика телекинеза и чтение учебника по окклюменции были очень скучными вещами, но необходимыми и позволяющими не думать ни о чём другом. Несколько раз Гарри срывался, прятался от взглядов других людей и пытался дозваться до Сириуса, но ответа всё так же не было.