— Не совсем, — тут же отозвался доктор, глаза которого нездорово заблестели. — Право слово, я ведь мастер. У меня есть теория, но я никогда не думал, что ЭТО можно поместить в живого человека. Да и, честно признаться, никогда с такими вещами в своей практике не сталкивался.

— О чём вы? — Сириус нахмурился, наконец-то пошевелившись на своём стуле.

— Будет больно, — игнорируя Сириуса, предупредил немец Гарри. Доктор потянулся вперёд, сжал три пальца на руке, вытянув указательный и средний, и начал нараспев читать какое-то длинное заклинание на немецком.

Шмидт с силой надавил на шрам, вызывая острую боль — как будто Гарри укололи иглой и теперь ковырялись ей, расширяя ранку. Начало жечь, и Гарри почувствовал, что в его голове начал шевелиться червячок. Он застонал, вцепившись руками в края кушетки. Подушечки пальцев, которыми Шмидт давил на его лоб, нагревались всё сильнее, а червячок в голове двигался всё активнее. Гарри едва не сорвался на крик, но немец быстро отдёрнул руку, дуя на пальцы.

Сириус пристально рассматривал шрам, который, казалось, начал шевелиться. Отметина потемнела, а кожа вокруг налилась кровью. Но через длинную секунду всё вернулось на круги своя: шрам вернул свой обычный цвет, перестав наполняться чернотой, а кожа вокруг стала приобретать здоровый вид. Гарри тяжело дышал, но всё-таки разжал руки, отпустив кушетку.

— Теория подтвердилась. — Шмидт рассматривал собственные покрасневшие пальцы, которые были обожжены.

— И что же это? — хрипло спросил Гарри, потирая лоб.

— Крестраж, — отозвался доктор, переведя взгляд на Сириуса, зная, что представитель такой тёмной семьи, как Блэки, должен знать, что это такое.

Бродяга глубоко вздохнул и откинулся на стуле, спрятав руки в карманах. Его глаза темнели с каждой секундой, и он с недоверием смотрел на Шмидта.

— Вы в этом уверены, доктор? — Сириус был бледен и говорил тише обычного. Его разум занимали какие-то мысли.

— Абсолютно, — последовал твёрдый ответ. — Но крестраж странный. Он почти не сопротивлялся, как будто частичка столь мала, что единственное, на что она способна, — это обжечь пальцы.

— О чём вы говорите? — встрял Гарри с вопросом. — Что за частичка? Что за крестраж?

— Позже, — отрывисто бросил Сириус, даже не повернувшись к крестнику. Он смотрел на доктора, и в глазах его была стальная решимость.

Бродяга вытащил палочку — медленно, без резких движений. Шмидт смотрел на это как заворожённый, не в силах отвести взгляд от руки Сириуса. Кончик деревяшки смотрел точно в грудь Шмидта, но тот не проявлял никаких опасений — лишь улыбался, обнажая зубы.

— Вам придётся дать мне клятву, доктор Шмидт, — твёрдым и уверенным голосом оповестил немца Сириус.

— Я не могу, мистер Блэк, — последовал ответ. — Они знали, что вы придёте ко мне.

Бродяга напрягся и кинул быстрый взгляд назад, на дверь за своей спиной, как будто что-то услышав, хотя Гарри мог поклясться, что стояла гробовая тишина.

— Тогда вы простите меня, я полагаю? — Сириус поднялся на ноги, всё ещё держа на прицеле доктора.

— Сириус! Что ты делаешь?! — Гарри попытался перехватить руку своего крёстного. Шмидт же молча откинулся назад и хотел что-то произнести, но не успел.

— Avada Kedavra! — хлестнул словами Сириус, и зелёный луч ударил в немца. Его глаза моментально остекленели, а голова упала на грудь.

Застыв, Гарри повис на руке крёстного, не веря своим глазам. Он хотел что-то произнести, но его перебил Сириус:

— Не сейчас! — Не церемонясь, он перехватил Гарри за шиворот и толкнул в сторону окна.

Гарри прикусил губу и повернулся, собираясь задать несколько вопросов, но сдержался: из коридора послышался громкий шум бегущих людей, а также их крики. На Сириусе откуда-то была надета другая одежда — спортивная, совсем как на самом Гарри. Он осознал, что его крёстный был готов к такому повороту событий.

Сириус молча дёрнул палочкой, и половина дальней стены вместе с небольшим окошком взорвалась, осыпая осколками кирпичей и стёкол задний двор. Из коридора послышались проклятия и отборный мат.

Бродяга побежал вперёд, увлекая за собой крестника. Раздался звон крошащегося под обувью стекла, и они прыгнули в созданный Сириусом проём. Стоило двум англичанам пересечь границы здания, как они исчезли, аппарировав.

В нос Гарри ударил смрад, под ногами что-то зашевелилось и противно запищало. Он проморгался и обнаружил себя в зловонной канализации; под потолком мигало несколько ламп накаливания, разгоняя темноту. Снизу пробежало целое семейство серых крыс, скрываясь в тьме дальше по тоннелю.

Сириус, так и не убравший свою руку с плеча Гарри, широкими шагами направился вперёд, утягивая за собой крестника. Через десяток секунд он развернулся и, направив палочку в потолок как раз под тем местом, где они стояли несколько секунд назад, отчётливо произнёс:

— Bombarda!