Через несколько секунд дверь снова отворилась и внутрь, судя по шагам, зашла одна Уэнсдей. Гарри видел на стенах пляшущий круг света от фонарика подруги, которая приближалась к гробу, озираясь по сторонам и выискивая потенциального врага.

Наконец Уэнсдей громко и отчётливо произнесла угрожающую фразу. Гарри заметил проскользнувшую улыбку на губах Ксавьера. Торп первым же и встал, выходя вперёд, а за ним потянулись остальные, напевая:

«Happy birthday to you,

Happy birthday to you,

Happy birthday, dear Wednesday,

Happy birthday to you».

Подбежала Инид с чёрным тортом и навершием в виде Смерти с косой в одной руке, а розовым шариком в другой; и она и торт светились. Первая потому, что была рада сделать сюрприз своей подруге, второй — от вставленных в него бенгальских огней.

Уэнсдей никаких эмоций не проявила: как стояла с каменным лицом, так и продолжила стоять. Зато ребятам вокруг было весело. Наконец она обратила своё внимание на Вещь, который и разболтал, когда у его хозяйки день рождения.

Вскоре Уэнсдей переключилась на выгравированную на стене надпись. Она прочла её вслух, а затем протянула свою руку и притронулась к холодному камню — через пару секунд девушка лежала на руках у Ксавьера, словив очередной приступ. Но никто особо не успел испугаться: в забытьё она провела едва ли меньше времени, чем когда падала в объятия Ксавьера.

— Что ты видела? — обеспокоенно поинтересовался Торп, выпуская Уэнсдей из кольца своих рук.

— Ворота.

Уэнсдей ничего больше не сказала, а просто смотрела на Гарри странным взглядом, практически не моргая.

Ребята вокруг закопошились, полились вопросы, но она их упрямо игнорировала, отвечая односложно или не отвечая вовсе. Уэнсдей была сосредоточена на собственных мыслях, но для неё это было вполне обычное состояние.

Окончание небольшого праздника было смазано неприятным инцидентом в виде очередного видения именинницы, но все всё равно попробовали торт. Даже Уэнсдей съела небольшой кусочек, хотя и пробормотала, что предпочла бы шевелящуюся пищу. За исключением Инид и Йоко, обладавших выдающимся слухом, никто эту фразу больше не услышал. Сами же девушки переглянулись между собой и предпочли никак это не комментировать.

Такой же пёстрой компанией они вернулись в Невермор. Ксавьер всю дорогу пытался вывести Уэнсдей на разговор, но та его не слушала и отвечала невпопад, глубоко погрузившись в собственные мысли.

Перед самой школой, когда ребята уже расставались, Уэнсдей схватила Гарри за руку и отвела его в сторону. Её совсем не интересовало, как это выглядело для остальных. Он не сопротивлялся и примерно догадывался, о чём пойдёт речь. Всё странное происходящее в школе для изгоев неизменно было связано с его темноволосой подругой. Они отошли достаточно далеко, чтобы их тихий разговор не был услышан оборотнем или вампиром.

— Призрак. Ты видел призрака, не так ли? — без рассусоливаний спросила Уэнсдей, сверкая чёрными глазами.

— Откуда ты знаешь? — скрывать Гарри было нечего, да и она уже всё знала, так что он решил не врать.

— Её имя — Гуди. Гуди Аддамс.

— Потрясающе, — проворчал Гарри, — в следующий раз скажи ей, чтобы она не пыталась пугать людей.

— Она предельно ясно выразила мысль, что изгои, как и нормисы, её не видят. Лишь потомки семьи Аддамс, — не обратив на просьбу друга никакого внимания, продолжила Уэнсдей.

— Значит, я потомок? — удивился Гарри.

— Исключено, — фыркнула в ответ Уэнсдей. — Её могут увидеть только Аддамсы. И колдуны.

— Не понимаю, о чём ты, — быстро отреагировал Гарри и пошёл в сторону к ждавшим их друзьям, которые переговаривались между собой, время от времени поглядывая в их сторону.

Уэнсдей молча двинулась следом, а в её глазах можно было заметить искорки, увидев которые родители сказали бы, что их любимая и единственная дочь радуется новой загадке.

— О чём разговаривали? — невинно поинтересовался Ксавьер. Кажется, он слегка приревновал.

— О предках, — буркнул в ответ Гарри, который недовольно поморщился и пошёл по направлению к мужскому общежитию, но перед этим бросил напоследок: — Всем пока.

— Подожди! — окликнул Гарри его сосед по комнате. — Увидимся завтра! — попрощался с остальными Кент и побежал догонять так и не остановившегося друга. Тот настолько крепко задумался, что даже не услышал окрика.

***

Гарри плохо спал. Мысль о том, что его тайну раскрыли, не давала ему покоя. Ждать от Уэнсдей можно было чего угодно.

Несмотря на вызубренный учебник по окклюменции, в периоды стресса кошмары возвращались. Затуманенные и нечёткие, но всё такие же неприятные. Однако в этот раз ничего по комнате не летало, а сам Гарри не метался в бреду, неразборчиво бормоча под нос боевые заклинания. По крайней мере, теперь он не беспокоил остальных ночными телепатическими концертами.