— Потому что у меня есть друзья, готовые идти со мной в страшные особняки на свидания к чудовищам. Не хочу, чтобы ты потеряла своих. — Он поднялся с места и открыл окно, собираясь уходить. — Подумай.

Уэнсдей промолчала и не повернулась посмотреть, как её друг вылазит в окно и уходит в своё общежитие. Она подняла шкатулку, унесённую из дома Гейтсов, покрутила её несколько секунд, а потом положила обратно и о чём-то крепко задумалась.

Утром лил проливной дождь, так и не закончившийся ночью. Стояла прохладная погода, и небо было серым из-за туч. На похороны мэра Джерико пришла огромная куча людей, включая изгоев из Невермора. Прощание с Уокером-старшим было открытым. Его гроб выставили на всеобщее обозрение рядом с церковью, и каждый, кто хотел, мог подойти.

Гарри тоже стоял в толпе, держа зонт, рядом с ним была грустная Инид. Все почтительно молчали, слушая священника.

Гарри пробежался глазами по людям вокруг. Недалеко возвышалась Уимс, которая надела солнцезащитные очки и чёрное пальто, рядом с ней стояла Торнхилл, придерживая зонтик руками в пурпурных перчатках.

Тайлер со своим отцом стояли рядом с сидевшими сыном и женой умершего. Из-за дождя невозможно было понять, плачет Уокер-младший или нет.

Уэнсдей стояла недалеко от всех остальных. Понять по её лицу, что она думала или чувствовала, было невозможно: её холодная отстранённая маска редко давала трещину.

Прощание подошло к концу, и толпа медленно пошла на выход, почти неслышимая из-за лившихся сверху потоков воды. Гарри оглянулся, но Уэнсдей нигде не было. Она пропала. Он тронул руку идущей рядом Инид и спросил, видела ли она подругу. Инид отрицательно помотала головой. Затем, чуть подумав, сказала, что они теперь не общаются и вообще она обижена на Уэнсдей.

Назад к Невермору их всех должен был отвезти школьный автобус, но Инид попросила Гарри прогуляться с ней пешком, перед этим выпросив разрешение у Уимс. Директор против не была, так как дождь почти закончился и выглянуло приветливое солнце, но она строго сказала, чтобы ребята не опаздывали на обед.

К Невермору они шли, переговариваясь между собой. Инид мялась и не знала, как начать, так что разговор напоминал переливание из пустого в порожнее. Гарри сложил зонтик, потряс, избавляясь от лишней воды, и закинул его на плечо. На полпути к школе Инид всё же решилась начать:

— Я вообще-то хотела поговорить о твоём отце, — несколько раз сбившись, сказала она.

Гарри нахмурился:

— Ты же сказала, что твои чувства к Си… отцу — это не моё дело. — Он вопросительно уставился на девушку.

— Это разговор не о моих чувствах! — возмущённо воскликнула Инид, едва заметно краснея. — И они тебя действительно не касаются!

— О чём тогда ты хотела поговорить? — совсем сбился с мысли Гарри, неловко потирая затылок. Ему тоже было несколько стеснительно обсуждать чужую влюблённость, в которой он был уверен больше, чем в самом себе.

— Я спросила у мамы, могут ли рождаться у оборотней дети не-оборотни, и она сказала нет.

Гарри кинул быстрый взгляд на смущённую таким откровением подругу, та смотрела выжидательно.

— Такое чувство, что каждая собака в Неверморе знает то, чего знать не должна, — фыркнул он, придумывая, что бы ответить.

— Ты меня сейчас собакой назвал? — Инид в удивлении вздёрнула вверх брови.

— А тебя это обидело? — со смешинкой ответил вопросом на вопрос Гарри.

— Я волк, но никак не какая-то там собака! — Кажется, её действительно обидело такое сравнение.

— Ладно, извини, — Гарри улыбнулся, — но да, Сириус действительно мне не отец. Он мой крёстный.

— Я знала! — Она победно вскинула руку со сжатым кулаком вверх. — Я, честно говоря, думала, что ты нормис, пока не увидела, как ты практикуешься в телекинезе.

— Что? — Гарри остановился, и улыбка слетела с его губ. Перед практикой он всегда тщательно осматривался, проверяя, нет ли кого поблизости.

— Я умею ходить бесшумно, если захочу, — хвастливо заявила Инид.

— А что ещё ты видела? — нахмурившись, спросил Гарри.

— Что ты читаешь какую-то странную книжку, — немного умерив пыл, проговорила Инид, — и, ну… общаешься с Сириусом…

— Общаюсь с Сириусом и?.. — подбодрил подругу Гарри, хмурясь всё больше.

— Общаешься с ним через зеркало, — пискнула она и зажмурилась, будто бросаясь в воду с головой.

— Чёрт… — Гарри закрыл руками лицо, а потом выдохнул и убрал их, продолжая: — Как долго ты это знаешь?

— Пару месяцев уже.

— Чёрт! — Он открывал и закрывал рот не в силах поверить, что вся его хвалёная конспирация, которой он так гордился, пошла прахом давным-давно.

— Тебе следовало хотя бы выходить из школы, чтобы никто не увидел, — мягко пожурила его Инид.

— Ты кому-нибудь рассказала? — с подозрением спросил Гарри, пропуская замечание подруги мимо ушей.