Пророк выставил кулаки вперёд, словно готов начать бокс, а Одер в ответ лишь насмешливо фыркнул, а потом и вовсе залился громким хохотом. Двух других адептов тоже позабавила эта ситуация.

 

— Эй, мальчик, уж не знаю, с кого ты снял эту мантию, но стоит признать, что она тебе идёт, — с насмешкой говорил Одер. — Знаешь, коль тебе так дорога твоя… «сестрица», то ты мог бы присоединиться к нам, и тогда, будь уверен, вы с ней никогда не расстанетесь. Я же вижу, что ты способный парень, раз в столь юном возрасте уже владеешь магией, и, поверь мне как своему старшему, я открою тебе много тайн, познав которые, ты поймёшь, почему мы всё это делаем.

 

— Вы плохие люди, которые совершают ужасные вещи! — Продолжал свой детский спор пророк. — Так о чём мне с вами говорить? Вы хотели навредить моей сестрице!

 

— Ха-ха. Если бы я действительно хотел ей навредить, то уже сделал бы это. Разве ты не заметил, что она сама шла за мной и не сопротивлялась?

 

«Грязные отбросы! Вы пролили столько крови невинных, но что самое страшное — вы убивали детей. Ох, Маркуса на вас нет. Даже без магии он бы вам всем головы отрезал и отправил вашим родителям, а потом убил бы и их. Ублюдки, играетесь с женщинами, словно они не люди вовсе, при этом вы ещё и аристократы, голубая кровь и всё такое. Богатство и власть, да? Я тоже так хочу. Много денег, и пусть красотки сами вьются вокруг меня. Но я не буду для этого ничего делать, а просто заберу то, что есть у вас. Я пожру ваши жизни и воспоминания. Мне мало того, что имею. Я заберу всё то, что принадлежит вам».

 

— А если я присоединюсь к вам, сестрица правда будет всегда со мной? — с наивным детским голосом спросил Эдвард.

 

— Конечно! — Едва сдерживая смех, ответил Одер.

 

— Тогда я согласен. Я не хочу с ней расставаться и готов пойти на что угодно.

 

— Отличный настрой мальчик, — похвалил адепт.

 

— Знаете, глядя на всё то, что происходит вокруг, мне вдруг вспомнилось одно стихотворение, которое я вычитал недавно.

 

Адепты смеялись и весело переглядывались между собой. Тяжело было сдержаться, разыгрывая такой спектакль. Вот только они до сих пор не поняли, что актёров на сцене больше, чем могло показаться на первый взгляд.

 

Четыре слова на заре времён сказаны,

 

Эпохе уходящей четыре песни пропето.

 

Когда явится миру Богиней помазанный,

 

Падут все устои, законы, запреты.

 

Пока Одер с другим адептом глумились над мальчишкой, чернокнижник, стоявший позади, вдруг изменился в лице. Улыбка пропала, и он слушал стих, но всё никак не мог понять, что это такое, и почему ему так не спокойно на сердце.

 

Время застынет в пустоте мирозданья,

 

А с ним остановится смерти рука.

 

Судьбы людские замрут в ожиданье,

 

Когда мира иного отворятся врата.

 

— Это заклинание! — Закричал адепт, стоящий позади всех. — Барьер!

 

— Поздно! Вы все подохнете здесь! — Яростно выпалил Эдвард и сцепил ладони в замок.

 

Магия душ «Злая участь — забвение смерти».

 

«Воля грешника». Гнев. Гордыня. Алчность. Зависть. Похоть. Праздность. Чревоугодие.

 

«Жертва». Восполнение.

 

«Опустошение».

 

Магия пламени «Геенна огненная».

 

Тёмно-синие письмена выстроились колонной вокруг Эдварда. Увидев это, каждый адепт понял, что это был не просто ребёнок, и вложил все свои силы в защиту. Пророк зажёг на пальцах огонёк и набрал полную грудь воздуха. Выдох. Огромное пламя доселе невиданных размеров, с которым могла соперничать лишь вспыхнувшая душа в поместье лорда Хальты. И вся эта мощь сейчас обрушилась на троих чернокнижников.

 

Барьер превратился в пыль, и адептов охватило бушующее пламя. Адская боль поразила их тела. Из огненной геенны доносились душераздирающие вопли. Последователи культа отчаянно пытались убежать из этого ада, но что-то удерживало их внутри, словно придавив тяжёлым грузом. Кожа стала покрываться волдырями, которые тут же лопались, затем обугливалась и трескалась, внутренности прогорали насквозь, а запёкшаяся кровь не могла больше циркулировать по телу, но при этом никто из последователей культа не умер. Они не могли.

 

Из глаз Вилены потекли слёзы, ноги ослабли, и она упала на колени. Несмотря на столь ужасное зрелище, девушка почувствовала облегчение, словно с неё, наконец, сняли цепи, которые она носила последние несколько лет. Как и было обещано пророком, её самый страшный кошмар сейчас сгорает в огне.

 

— Я сдержал своё слово, — заговорил Эдвард. — Думаю, можно считать, что твой кошмар уже сгорел, ведь это моё заклинание не даёт им умереть. Смерть к ним придёт, когда от них останется лишь пепел. Можешь смотреть до конца, я не возражаю, но, знаешь, их жизненная энергия мне бы пригодилась.