Ткачёв со скрытым сожалением достал из своего кошелька десятку и протянул лейтенанту. Поплутин перехватил его руку.

— Не надо, товарищ полковник. После обеда заходил Шмелёв и вернул деньги за утреннюю бутылку. Они на вашем столе.

— Вот как! И как он?

— Гладышев дал ему разрешение поехать домой. Подполковник аж посерел лицом… Ему же так никто и не сказал, когда можно хоронить.

— А сам Гладышев где? — Ткачёва это сильно заинтересовало. Неужели они с первым секретарём и прокурором всё решили?

— Начальник минут десять, как домой уехал. Хотел вас дождаться, но потом передумал.

— Ладно. Лейтенант, возьмите деньги с моего стола.

Ткачёв стал внимательно рассматривать лист ватмана.

В таксопарке Зареченска работало пятьдесят семь водителей и двадцать девять механиков. Машин числилось в количестве тридцать одной «Волги», правда, три стояли на капитальном ремонте. План водителя за смену был утверждён в размере шестнадцати рублей.

Действительно, фамилии всего пяти шоферов мелькали во все дни убийств и нападений на инкассаторов. Остальные фамилии менялись, попадая на глаза два-три раза. Пара фамилий встречалась четыре раза. Ткачёв взял копии личных дел.

Первый отпал сразу. На полковника с фотографии смотрел человек предпенсионного возраста, работавший в такси с двадцати лет. Сразу после службы в армии. Служил в какой-то автомобильной роте и все время жил в Зареченске. По характеристике не принимал спиртное, страдая болезнью желудка. План выполнял исправно, нареканий не имел.

Второй заинтересовал больше. Мужик сорока лет, правда, женат и имеет троих детей. По характеристике дюже любит работать, и способен халтурить в рабочее время. Пару раз штрафовался за выключенный счётчик. Тут понятно — детей надо кормить, обуть и одеть. Но, как человек, склонный к «левому» обогащению может быть кандидатом в Шоферы банды.

Третий не вызвал интереса. Молодой парень, невысокий, тщедушный, но закончивший школу ДОСААФ. В армию не попал, имеет отсрочку и больную мать на руках, то есть её единственный кормилец. План выполняет с трудом. Скорее всего, много времени проводит с больной женщиной.

Четвёртый тоже не вызвал интереса. Этакий педант в очках, четко выполняющий план копейка в копейку и жестко соблюдающий время рабочего дня. Служил давно где-то в Забайкалье, живет рядом с таксопарком.

Пятый же, был самый подходящий. Тридцати лет, год проживающий в Зареченске, не женат. Служил в батальоне аэродромного обслуживания на заправщике. Замкнут, выпивает нередко, но с пассажирами очень вежлив. Чаще всего вызывался жителями по телефону. Откуда приехал в Зареченск — данных в личном деле не было.

Полковник закрыл папку, положил в стопку и двинул в сторону. А что он хочет? Будто из папки вынырнет бандит и скажет: — Андрюша! А я вот тут!

Чёрт! Какой же он дурак! Ведь вряд ли в первом нападении будет фигурировать таксист. Возможно, но вряд ли. И когда убили Шмелёву, то же вряд ли. И при убийстве Цыганкова никто не слышал звука мотора. Надо искать пока в тех днях, когда нападали на инкассаторов во второй и третий раз.

— Так, товарищи, ищем таксистов, кто работал в дни второго и третьего нападения на инкассаторов. И, на всякий случай, сверяем их с днем убийства Шмелёвой.

Оперативники сникли. Они поняли, что проделали почти бесполезную работу, но другого варианта пока не было.

Полковнику стало их жалко. Они выглядели очень уставшими и измотанными.

— Хорошо. Майор, закругляемся на сегодня. Продолжим завтра утром.

Андрей Викторович уже не удивился, встретив у себя в доме Хмеля.

— Полковник, я доел борщ, а курицу оставил вам. Там в печке, ещё горячая. Чай тоже готов.

— Вы получили материалы по Шмелёвой? — вместо «спасибо» спросил Ткачёв.

— Конечно, — улыбнулся Хмель, вынимая большой конверт. — Вы смотрите, а я вздремну. Весь день на ногах.

Полковник не стал возражать, налил чаю, включил настольную лампу и принялся читать под мерное сопение агента.

Елена Петровна оказалась непростой «штучкой». Родилась в Тюмени, а потом с родителями переехала в Сургут. Там закончила школу с золотой медалью и поступила в Новосибирский филиал Плехановского института на финансовый факультет. После защиты диплома ушла в аспирантуру. Её работой заинтересовались в Москве. Два раза она ездила в столицу, но что-то не сложилось. По справке, составленной в КГБ одним из информаторов из высших экономических кругов СССР, её работа, по мнению светил финансовых наук, была слишком прогрессивной и касалась перестройки в работе Госбанка.

Ткачёв ничего не понял в терминах, что фигурировали в справке, но понял, что девушка кому-то перешла дорогу своей работой. Но кто-то её и поддержал.